Царь мира сего, или Битва пророков продолжается
Шрифт:
Потом он внимательно осмотрел все мониторы, заметил копошащегося в саду садовника, с удовлетворением отметил, что камеры были установлены не только снаружи, но и в помещениях. Увидел повара у плиты, доктора, озабоченно склоненного над компьютером, горничных, поливающих цветы и гладящих белье, запомнил, кто, где находится, и направился в сторону кухни.
Когда он проходил по длинному коридору, из двери справа неожиданно вышла девушка-креолка, видимо тоже горничная. Беловский, улыбнулся ей, вежливо пожелал доброго утра и, как ни в чем не бывало, пошел
– Простите меня, мисс! Я первый день работаю тут и не могу найти кухню. Вы не покажете мне ее?
Девушка изобразила недовольное лицо, будто ее отвлекают от очень важных дел, как бы говоря всем своим видом: «Ну что с вами сделаешь!», кокетливо поправила волосы и неповторимой креольской походкой, направилась к Беловскому.
– Вы надолго к нам? – игриво спросила она.
– Все может быть, – голосом бархатного леопарда ответил Михаил.
– Вы из Европы?
– Нет, из Израиля.
Девушка хлопнула огромными ресницами:
– Разве Израиль не в Европе?
– Нет, он не в Европе. Но разве это имеет какое-то значение?
– Мне нравятся парни из Европы – надула губки креолка.
– Но в Израиле почти все из Европы.
– Правда? А где же тогда израильтяне? – искренне удивилась она.
Беловский подумал: если это агент, то она очень хороший агент, так как играет глупую девушку безупречно.
– Это сложный вопрос, мисс…
– Джулия, сэр. Джулия Косанна.
– Очень приятно, мисс Джулия, протянул ей руку Михаил. – Я Дэвид Винник. Мне очень приятно, что вы первая, с кем я познакомился в этом доме.
Она звонко хихикнула: Сначала вы познакомились с Амалем, Гуно и Парту.
– Это те охранники?
– Угу!
– Мне очень жаль…
– Ну что вы! Это было так здорово! Я терпеть не могу этих придурков.
– Чем же они вас так разозлили?
– О, если бы вы знали их! Они подглядывают в камеры слежения за девушками. От них нигде не спрятаться на этом острове!
– Надеюсь, что вскоре познакомлюсь с ними поближе.
– А можно я буду рядом с вами, когда вы будете с ними знакомиться, а? Ну, пожалуйста! – мурлыкнула, заглядывая Беловскому в глаза Джулия.
– Я не против…
Джулия по-свойски повисла у Беловского на руке и изобразила при этом от радости что-то вроде румбы:
– Ес, ес, ес! – взвизгнула она. – А вы любите купаться в море?
– О, я готов не вылезать из океана, если есть такая возможность!
– Тогда мы будем вместе ходить на дальний пляж, где нет камер слежения. А то Амаль, Гуно, и Парту всегда преследуют меня по пятам и мне приходится купаться только тогда,
– Ну, конечно! – ответил Михаил, подумав, что встречи креолок с моряками всего света в течение нескольких веков, не могли не наложить заметный отпечаток на характер знойных женщин этого народа.
– Вот и кухня, – огорченно сказала Джулия, – а что тебе тут нужно?
– Я могу не отвечать на некоторые вопросы? – спросил Михаил. Но креолка изобразила на лице такую обиду, что он добавил – у меня работа такая.
Она вздохнула.
– Ну, как хочешь… Когда ты освободишься?
– Я еще не знаю.
– Я буду ждать, ладно?
– Зачем ждать? Если хочешь, зайди сюда через десять минут.
– А что тут будет?
– Сюрприз…
Она приподнялась на цыпочки, чмокнула Беловского в щеку и шепнула:
– Я так рада, Дэвид, что ты приехал!
Джулия повернулась на высоких каблуках и ушла все той же неповторимой походкой, а ошеломленный таким напором Михаил остался моргать глазами у дверей кухни.
– Эй, герой-любовник, очнись! – услышал он голос Изволь.
Он смущенно крякнул:
– Чего мне очну…, очинать…, очнять… – пытался правильно просклонять глагол «очнуться» Беловский.
– Ты хочешь сказать: чего тебе очухиваться? Что ты и так очухнутый?
– Ну, да… примерно это.
– Вот ведь какой ненадежный ты товарищ оказался! Ай-ай-ай…
– А чего я? – засмущался он, – и вообще, ты опять почему-то замечаешь плохое!
– Да какое уж там плохое! Очень даже хорошее! Просто великолепное! Такая фемина ему попалась! Известно давно: нельзя мужиков одних на юг отпускать!
– Я не на юг поехал, я в командировке…
– Еще лучше! Его в командировку ответственную постлали, но не прошло и часу, а на нем уже креолки гроздьями висят! Ну, просто – настоящий командировочный! Образец, так сказать!
– Так, Лизка, – напустил строгости Михаил, – ты меня отвлекаешь!
– Смотри у меня, чтобы эту шоколадку тоже усыпил! Всех, так всех! Я проверю!
Беловский хотел что-то еще сказать в свое оправдание, но Изволь уже отключилась. Он в сердцах сплюнул и резко открыл ногой дверь на кухню. У шипящей сковородками плиты, удивленно моргая на Михаила, стоял лоснящийся от пара повар-индус. В его пухлых руках был маленький полиэтиленовый пакетик с каким-то порошком. Михаил решительно вошел и спросил, пристально глядя тому в перепуганные карие глаза:
– Что это?
– Это… это приправа – покрывшись испариной, промямлил повар.
– А ну, попробуй на язык!
Повар побледнел и стал пятиться. Михаил сгреб с разделочного стола огромный нож, и повторил:
– А ну, попробуй на язык!
– Нет, нет… я не могу…
Михаил со всей силы ударил тесаком по доске так, что она разлетелась на куски.
– Пробуй, я сказал!
– Нет, нет! – дрожащим голосом застонал тот. Его ноги подкосились, и он рухнул на колени. – Помилуйте меня, господин! Меня заставили!