Carere morte: Лишенные смерти
Шрифт:
Ульрик проглотил холодный ком в горле. Губы его искривляла омерзительная змеиная усмешка, и он был бессилен её скрыть.
— Помогите мне, — мягко улыбнувшись, шепнула охотница. — У меня здесь осталось одно неоконченное дело. Мой брат Рикард.
Легко пройдя сквозь стену его взгляда, она по-матерински обняла юношу:
— Видите, сколько игр, в которых вам нет места, здесь ведётся, кроме главной бальной? Не принимайте дела Ордена так близко к сердцу, Ульрик. Живите полной жизнью…
Ульрик почти не слушал, но послушно шёл за ней. Его мир поглощал мрак.
— Ульрик,
— Per signum crucis de inimicus nostris libera nos, Deus noster, — ненужные, беспомощные слова. Они обессмыслились для него, как и клятва охотника…
"Кто он? Зачем здесь?"
— In nominae Patris, et Filii, et Spiritus Sancti… [3] — мёртвые слова на мёртвом языке — слабые, холодные, далёкие…
Лира Диос тихо спала на полу у его ног…
3
"Во имя Отца и Сына и Святого Духа" (лат.)
Рикард Ларгус рассыпался прахом.
— Что здесь происходит?! — Вернир Реддо подошёл незаметно, неожиданно. — Что… это?! И…
— Это? — Только горстка пепла, — усмехнулась Селеста. — Ах, нет, это? — Труп молодой, красивой леди…
— Дорогой брат, — Солен отвела его в сторону. — Никакой полиции. Помнишь прошлый Бал? Родители оставили тебя тогда в счастливом неведении…
Герцогиня возвратилась через минуту. Надменное лицо казалось бесстрастным, но Селеста всё же что-то прочитала в нём, сказала, успокаивая:
— Ты убила предателя, давно приговорённого к смерти. Она молила сама. Ты — оказала милость.
— И сделала бы это ещё раз! — холодно отрезала та. — У меня встреча с герцогом Тенером. Слугам я сказала убрать её…
— Не надо. Давайте я, — тихо предложил Ульрик.
— Да? — Солен обернулась, и сейчас он заметил растерянность и усталость молодой герцогини. — Хорошо… Благодарю вас, сударь. Отнесите её в склеп. Слуга вас проводит.
Он поднял её, вынес прочь из дома. Мысли путались… Печально поглядела на охотника мраморная девушка с барельефа над входом в сад, и Ульрик отшатнулся, вскрикнув. Ему почудилась насмешливая и беззащитная улыбка, милые ямочки на щеках и маленькие острые клыки.
Хитрые Реддо выстроили своё поместье на северной границе Короны и прихватили к территории небольшой лесочек на предгорье. Ульрик отправил слугу в поместье, спросив дорогу в склеп. Сейчас ему не нужна была ничья компания. Он ненавидел весь мир.
Охотник миновал круглый прудик, и сад закончился. Он ступил в лес и скоро очутился у склепа Реддо. Дверь в гробницу была открыта. Какая-то тень со свечой двигалась там, внизу. Наверное, ещё один слуга герцогов.
— Куда положить её? — мрачно спросил Ульрик слугу о своей невесомой, но нелёгкой ноше. Невысокий человек со странными белыми глазами, казалось, растерялся. Он пожевал губами, но всё-таки сообразил:
— Что, ещё одна? Ну и ночка сегодня! Неужели, и здесь маниак объявился? Ещё на прошлом Балу люди пропадали…
Ульрик
— Идите, господин, идите, — бормотал за его спиной человек. Свеча в его руке дрожала, воск капал на белый пол. — Идите. Я о ней позабочусь…
Но Ульрик продолжал смотреть вниз, на неё: Лицо спокойное, отрешённое как у спящей. Только брови страдальчески приподняты: должно быть, мучительный сон ей снится! Лира Диос мертва…
"Её душа свободна, это не значит: "смерть…" — Нет, довольно! Ульрик опомертью кинулся из склепа, точно за ним гнался призрак.
"Отвратительная, мелкая, чёрная, лживая душонка! Смерть стала милостью для тебя, Лира Диос!"
Очнувшись в парке, он повернул было обратно. Какая неведомая сила до сих пор тащила его к ней?! Но дверь склепа оказалась заперта.
"Да, полно, был ли он там, в склепе?"
Ульрик возвратился на бал. Здесь юношу ждало очередное потрясение: Селеста убита, Солен и Мира покинули Бал, не дождавшись его окончания! Куда-то исчезла и Габриель.
Чёрные тени тянулись из углов, окружали гостей Бала. Они корчили охотнику рожи, безумно хохотали и ледяным колокольчиком в этом гоготе и гаме вновь и вновь звенел смех той, что лежала сейчас на холодном полу склепа, не более живая, чем белая девушка на барельефе…
Охотник обхватил голову руками… Потом рассмеялся: они сбежали! Сбежали! Оставили его… Оставили Бал вампирам!
Часы бальной залы показывали шесть утра. Мир пробуждался ото сна, как и он… Но тяжек был его сон этой ночью! Священная миссия обернулась кошмаром. Эта Ночь для забавы перевернула его мир с ног на голову и, посмеявшись, отбросила его прочь, как ненужный сор с дороги — ты, щенок, тщился победить Проклятие? Избранная! Лита! — Погасла единственная звезда, освещавшая ему путь. Теперь вокруг был мрак. Он узнал рождение и смерть надежды. Он увидел изнанку ожившей легенды на дне холодных зелёных глаз.
А чёрные тени всё плясали и плясали…
Избранная, Лита… Её прозрачный образ вдруг встал перед глазами — отражение свечи. "Лишь призрак", — поторопился уверить он себя, и огонёк погас. Но последняя яркая вспышка пламени на миг отогнала тьму, и всё внезапно стало ясно: "Проклятие везде. Оно прячется в сотнях щелей, оно таится в умах людей. Есть пещеры и тайники, куда вовек не проникнуть Солнцу. Это проклятие можно истребить… только мечом!"
Бал вампиров с уходом Дара превратился в пир вампиров. Давно carere morte не выпадало такой удачной ночи! Вот пробежала совсем юная новообращённая, не старше шестнадцати лет… Другой, молодой господин, фланировал под руку со смеющейся дамой. В смехе охотнику почудился вызов. Молниеносно он ринулся в комнату, ту, где исцелили Лиру Диос, схватил со стены оружие, замеченное ещё тогда: тяжёлый холодный верный стальной клинок.