Царица Армянская
Шрифт:
сказать... Не слишком ли много их, этих богов?..
— А ты чья родом, Нуар? — прервал ее Каранни.
— Отец мой медник в Нерике. Он не знает, где я... Втайне от него, с
помощью жрицы-колдуньи, ушла я темной ночью в Дзюнкерт, чтобы поведать
тебе о беде твоей супруги... Но Урси Айрук-старший запретил мне выходить
из его дома. Целых три дня продержал взаперти...
— Урси Айрук тронул тебя?..
— Не успел он, божественный. Первые два дня я не подпускала
сославшись на то, что это дни воздержания богини Эпит-Анаит, а на третий
день богиня Цовинар утопила его.
Каранни взял с серебряного блюда краснобокое яблоко, протянул его
Нуар. И тоже подумал: почему их так много, богов?.. Кто так сказал? Эта
девушка?.. И царица, жена его, Мари-Луйс, тоже так говорит...
Нуар надкусила яблоко.
— Да пошлют тебе боги пять тысяч лет жизни, мой повелитель.
— А у тебя только один бог, Нуар?
— И одна любовь! — И она, заплакав, прижалась к Каранни. — Много,
очень много богов. О, если бы у меня был только один господин, только один
бог!
Каранни вновь тяжело вздохнул и, помедлив, спросил:
— Кто желал тебя?.. Любишь кого?
— Люблю того, кто не любит меня... Видишь, властелин наш, боги
немилосердны.
— А меня любишь, Нуар?..
Спросил и устыдился своего вопроса.
Нуар взволнованно сказала:
— Ты мой царь, мой властелин, мой бог. Я что конь в твоей колеснице,
что твоя гончая на охоте, принадлежу тебе от рождения!..
Раздался стук. Каранни, однако, не обратил на него внимания.
Зачарованный, глядел он на Нуар. Один господин, один бог?! О боги, сейчас
у меня разорвется голова!.. Снаружи послышался голос Каш Бихуни:
— Родоначальник Васпуракана Андзев пожаловал!..
— Пусть ждет рассвета.
А рассвет был еще далеко...
Утром Каранни вышел из шатра царственно разодетый. Подумалось:
наверно, посол Мурсилиса уже вернулся восвояси и плетет там своему царю
все, что бог на душу положит. Бог лжи. И Каранни усмехнулся. У них, у этих
хеттов, небось и такой бог есть.
Он чувствовал себя спокойным и уверенным, ни на волосок не боялся
Мурсилиса. Тот не посмеет выступить в поход на Нерик. Напрасно Нуар
тревожится. Ни в коем случае не посмеет.
Как ни уверен, а приказал тем не менее позвать одну из
жриц-прорицательниц.
— Что сейчас делает в Нерике моя супруга царица Мари-Луйс? В
безопасности ли она?..
— В полной безопасности под сенью всеславного бога Шанта, — ответила
жрица, закрывая при этом глаза и вроде бы что-то обдумывая. — Вот по воле
богов я вижу царицу армянскую
своем супруге. А вот я вижу, как ее натирают благовониями. Она содержит
свое тело в холе и неге, чтоб быть в радость тебе. Никакая беда ей не
угрожает, божественный.
Каранни щедро одарил прорицательницу и отпустил. И никто не ведал,
что жрица эта подослана хеттами и сама из хеттов.
Каш Бихуни по им самим установленному порядку велел построить войско
по четыре человека в ряд.
При появлении престолонаследника затрубили все трубы, загудели рожки.
Родоначальник Васпуракана Адзев чуть не бегом приблизился к Каранни. Надо
сказать, что это был действительно, как утверждали, крупный мужчина, с
кустистыми бровями, длиннорукий.
Каранни недовольно взглянул на Андзева, знал, что тот в давней тяжбе
с Урси Айруком из-за пастбищ и рек, что пролил немало крови в Тавруберане.
Одним словом, истинный смутьян. Однако что-то он слишком весел, чем-то,
видно, доволен. Может, уж прослышал о смерти своего врага Урси Айрука?..
Каранни сдержал гнев и, не успел еще Андзев раскрыть рот, громко
сказал:
— Привет тебе, любимец моего царя-отца, Андзев. Поведай,
родоначальник, благоденствует ли твоя страна, в полном ли здравии твой
род, все твои близкие?
Андзев медленно опустился на колени:
— Все хорошо, божественный. Вся моя жизнь...
— Отец мой велел спросить, в сытости ли живет у тебя мастеровой люд и
твои воины?
— Все сыты, государь мой!
— Не сетуют ли боги твои, что мало жертв им приносишь?
— Но...
— Мой царь-отец, который тебе повелитель, не имеет ли причины быть
недовольным тем, что ты недостаточное число работников посылаешь на
возделывание его земель, на устройство дорог? И тигровых шкур ты отцу
моему не шлешь, чтобы мог он упокоить усталые ноги свои в их тепле и
мягкости. Не шлешь ему и рабов в дар, из числа тех, что насильно угоняешь
у своего соседа, тавруберанского родоначальника Урси Айрука!..
Андзев и на коленях был почти вровень со стоявшим перед ним во весь
рост царевичем. Каранни с горечью посмотрел в его растерянные, бегающие
глаза.
— Встань, властитель Васпуракана. Если боишься, что накажу тебя, то
напрасно. Ты к другу приехал. А если, выражая почтение, склоняешься передо
мной, то этого делать не следует, потому как ты в возрасте отца моего, и,
повторяю, он любит и чтит тебя и просил приветствовать тебя, дать в твою