Царство
Шрифт:
Наконец что Сава, что Котар взяли лучшее оружие, защитили себя лучшими доспехами, которые только можно было найти в арсеналах.
У Котара памятная терминаторская броня – подарок Авраама. У Савы тоже такая защита, но куда более редкая, можно сказать, легендарная.
Модель "Тартарос" должна была стать золотым стандартом личной брони каждого космического десантника. Но… случилась Ересь, потом Великое Очищение, судорожная попытка собрать разорванную галактическую империю воедино и протащить её ещё сквозь сотню кровопролитных войн. Попытка более-менее успешна,
Голова утоплена в кирасу, напоминающую большой котёл, горло, лицо по глаза прикрыто горжетом, дополнительные элементы доспехов на всех сочленениях, куда меткие стрелки попытались бы послать пулю или луч, отчаявшись пробить адамантий. Так теперь выглядел магистр Сава.
Конечно же, никакие навороченные доспехи не лечат увечья, а поэтому Сава приказал зафиксировать правый манипулятор и повесить на него штормовой щит. Теперь врагам предстояло пробить не только крепчайшие сплавы, известные человечеству, но и силовое поле. А ведь были ещё защитные письмена, нанесённые на металл.
Котар отдал предпочтение известнейшим литаниям Имперского Кредо. Он смешал краску со святой водой и, не доверяя кому-либо ещё, самостоятельно нанёс нужные молитвы на доспехи.
Сава, в свою очередь, не использовал ни низкий, ни высокий готик, ни молитвы и ни хулы Имперского Кредо. Когда-то давно Котар бы обвинил Саву в ереси, но… то было давно. Владея проклятым оружием, начинаешь легче относиться к тёмному наречию.
Оба воителя поднялись на постамент, – электрические разряды поприветствовали гостей. У Котара даже голосовой модуль отключился ненадолго из-за перенапряжения. Впрочем, время разговоров подходило к концу. Начиналось время действия.
Свечение вокруг нарастало, телепортационная установка страшно гудела, и ненадолго мир вокруг превратился в настоящий кошмар для зрения и слуха даже Ангела Смерти.
– …гу ошибиться!
Мужчина за панелью управления весь вспотел, чуть ли не плакал, глядя на космического десантника в сине-зелёных доспехах с многоголовой гидрой на наплечнике. Мгновением позже он заметил появление незваных гостей в клубах пара, в кругу раскалённого добела пола и, наверное, понял, что ему теперь не о работе стоит думать.
Едва взор прояснился, Котар тут же приступил к тому, ради чего и совершил рискованное перемещение, – он обезглавил вражеского десантника, а потом ударом кулака проломил череп работнику реакторной комнаты.
Они с Савой попали туда, куда нужно. В центре широкого зала – остеклённая область, внутри которой билось железное сердце "Тигра", налившееся синеватым свечением. То – плазменный реактор. Еретики собирались настолько перегрузить устройство, чтобы отвести тепло было уже невозможно. Рукотворная звезда вырвалась бы из заточения и уничтожила всё на своём пути.
Энергетики – техноадепты и специалисты попроще – вскочили с мест, ринулись к выходу, но не спаслись, а встретились с режущими очередями.
Десантники, охранявшие объект, решили уничтожить не только захватчиков, но вообще всё и всех. Разваливались на части
Котар оскалился, издал приглушённый рык, но всё-таки не ответил ни огненным шаром, ни ветвистой молнией. Здесь нужно было действовать аккуратнее. Котар открыл ответный огонь по легионерам из болт-пистолета. Он старался двигаться как можно быстрее, но в терминаторских доспехах особо не побегаешь.
Сава же словно и не слышал о подобных трудностях. Он разогнался, снёс на пути и без того искрящуюся приборную доску и ворвался в строй легионеров. Тут же принялся раздавать удары направо и налево, ничуть не страшась выстрелов в упор. Налитый варп-мощью колдовской клинок прорубил космического десантника так, словно не сквозь крепчайший керамит с не менее крепкими костями прошёл, а бумагу порезал.
Легионеры ответили струёй из тяжёлого огнемёта, которая, кроме настоящей скалы в терминаторских доспехах, зацепила ещё парочку рабочих. Со страшными криками живые факелы разбежались кто куда, а Сава всего лишь указал на стрелка призрачным остриём сломанного психосилового меча.
Бак с прометием вспучился, лопнул, произошёл взрыв. Огнемётчик, привыкший повелевать пламенем, оказался объят им, и верный питомец вдруг превратился в прожорливого хищника. Усиленный колдовством огонь не просто плавил гофрированный уплотнитель в сочленениях и кабели питания, незащищенные бронёй, он съедал и керамит тоже. Спустя несколько мгновений пламя опалило еретика до костей, превратило его в сгусток металла и запечённой до состояния углей плоти.
Легионеры палили от бедра, но болт-снаряды превращались в искры в попытках преодолеть силовое поле вокруг магистра. Сава даже остановил вереницу миниатюрных ракет, чтобы вернуть их владельцам, – на пол повалились несколько изрешечённых десантников.
Последний из группы охраны зажал спусковой крючок и попытался расплавить Саву с помощью мелта-ружья, даже сбил полупрозрачный купол с цели, но вдруг потерял противника из виду. Копьё света утонуло в тёмной пелене, когда колдовской клинок пронзил стрелку затылок и высунулся изо рта.
Отточенным движением Сава убрал оружие в ножны, – от поверженного врага осталась лишь мумия, доспехи с грохотом рухнули под ноги победителю, в сторону укатился череп. Сава повернулся к Котару, и тот сказал:
– Могли бы и в одиночку справиться, а я бы с Авраамом пошёл.
Сава хмыкнул и отозвался:
– Прошу прощения. Вошёл во вкус. Ты бы знал, как долго я избегал всего этого.
После Сава повернулся к плазменному реактору. Тот сиял сильнее прежнего, некоторые металлические детали начали краснеть.
Котар окинул взглядом зал – обслуга убита, оборудование пусть и не полностью, но уничтожено – и спросил: