Царство
Шрифт:
– Я всё ещё верю в тебя.
Котар снова почувствовал потустороннюю силу. Сначала она согревала, но уже скоро начала жечь так, что хоть грудь раздирай когтями. Она вымывала всю заразу, которая успела накопиться в душе. Из ран Котара повалил дым, вместо крови вырывалось пламя. Он открывал рот и дышал огнём.
Котар вскарабкался вверх по склону и оказался на том самом обрыве, где полыхал костёр в полный рост. Окрестности сотряс боевой клич, созывающий всё зло на битву.
– Покажись, демон! – кричал Котар. – Мы с тобой ещё не закончили!
Тёмная
– Как интересно, – проговорил Старый Дракон. – Видать, Сава ошибся, когда сказал, что Ты не умеешь выбирать фаворитов. Что ж… одну марионетку прикончил он, с другой разберусь я.
Дракон ураганным ветром налетел на Котара, но тот снова схватил его за шею, повалил на землю, а потом кинулся вместе с ним в костёр. Чудовище забилось в агонии. Пока глаза не вытекли, Котар и сам наблюдал за тем, как сползает кожа, пузырится жир, но он как вцепился в добычу, так уже и не отпускал её.
Первого дракона Котар утопил в лаве, с последним сгорал сам.
Пламя костра разогнало тьму и сломало иллюзию. Когда растаял последний кусочек рукотворной реальности, Котар вернулся в наш мир. Его тело обратилось пеплом, Котар представлял собой затухающее пламя, что уже совсем скоро погаснет. Последние усилия он сосредоточил на том, чтобы заключить в темницу Саву. Тот как раз собирался покончить и с Ходжун Хатуной тоже, но налетел на пламенную стену, обжёгся и отступил.
– Котар?!
Пока Сава осознал, во что превратился его заклятый друг и лучший враг, прошло несколько мгновений. Потом он усмехнулся и добавил:
– Ты не удержишь меня долго. Без оболочки вот-вот вернёшься в варп.
– Мне не понадобится много времени.
Сава потратил невероятно много накопленных и дарованных сил, сражался беспрестанно не часы, а дни напролёт. Но он сразу понял, что именно упустил из виду, и обратил всевидящий взор на капитанский мостик "Пентакля", преодолел толщу металла и обнаружил у места рулевого Авраама. Тот истекал кровью, умирал от отравы чумоносцев, которым удалось пробить его доспехи, но, несмотря ни на что, приготовился передвинуть необходимый рычаг.
– Что ты делаешь?!
Для Авраама этот крик из пустоты не стал чем-то неожиданным. Он ответил:
– То, что обещал хорошему другу.
Малый варп-прыжок. "Пентакль" переместился от границы звёздной системы к её центру. Солнечный протуберанец скользнул по космическому кораблю и словно притянул его. И мгновения не прошло, как всё было кончено. Звезда – одна из старейших и самых могущественных сущностей галактики, которая видела падения и взлёты многих цивилизаций – поставила точку и в этом противостоянии.
Наступила тишина.
Не гремели больше пушки, не ревели моторы цепных мечей.
Больше никто не выкрикивал боевые кличи и не проклинал врагов.
Остался лишь смех безжалостных богов.
30
Реджина
В тот день чествовали героев. Самый титулованный и известный – это, конечно же, не Котар Ва-кенн и не Жерар Лабранш. Туонела Манала Зындон вот-вот собиралась получить звание Лорда-протектора Сектора Сецессио. Как только золотой лавровый венок окажется на голове инквизитора, её власть перестанет быть тайной и станет очень даже явной до такой степени, что ни один человек, неважно, жил он в Сецессио всегда или просто пролетал мимо, рабочий он или влиятельный аристократ, не сможет отказать сиятельной персоне в помощи. Отказать вообще хоть в чём-нибудь.
На площади перед храмом Бога-Императора-Под-Сенью-Аквилы сотни тысяч, может быть, даже миллион человек. Люди всё прибывали и прибывали, и силовикам всё сложнее было справиться с потоком тех, кто пришёл засвидетельствовать наступление новой эры. Лордов-протекторов не видели здесь давным-давно. Ближайшее похожее событие произошло почти сто лет назад. Тогда чествовали Анаксана Меченосца за присоединение пространства, которое и по сей день носит его имя. Достижения Туонелы скромнее, однако вряд ли хоть кто-то посмел бы ей об этом заявить. Её собственный Крестовый Поход ещё не завершён и вряд ли когда завершится, но победа одержана значимая.
Над храмом в центре улья не золотые купола, и рядом не заметить колоколен. Само здание представляло собой полый монумент в форме двуглавого орла, чье крылья раздавались в стороны на многие километры. Этот храм сам по себе улей в улье, потому что только святых братьев и сестёр среди обслуги тысячи, а ведь ещё есть бесчисленные трудники, множество божьих люди рангом куда выше. И пусть со стороны храм больше походил на грубо обтёсанную скалу, но размах и масштабы нельзя было не отметить. Ни грамма золота в отделке, всё ушло на Бога-Императора, который приглашал войти в святое место.
У стоп Его, на мраморных плитах площадок, разнесённых друг от друга сотнями ступеней, воздвигли сцену, с которой и собирались обращаться к народу.
На этом представлении нет сидячих мест, все стояли, задрав голову. Если не видишь лица непосредственных участников, то хотя бы их отражения на гололитических экранах – каждый размером с высотный дом.
Безостановочные армейские марши подавляли гул, рождающийся в сердце толпы. В этом месте говорили на всех диалектах, прибыли представители почти всех звёздных систем сектора.
Я бы мог написать, что элиты как обычно вырвали себе лучшие места, но оно досталось Гаю Гусу. Попавший в опалу инквизитор находился на помосте, нависающим над сценой. Его раздели и обнажённым бросили на колени, приковав предварительно к деревянному столбу. Сервочерепа-операторы смаковали ушибы и открытые раны, мучения, отражённые на лице еретика.
Что привело ещё одну душу в пекло?
Благие намерения, разумеется. Быть может, Гай попытался бы защитить себя, но кто бы его послушал? Ему выбили зубы и вырвали язык. Обручем из сурдиума ограничили доступ к колдовской силе. Гаю оставалась лишь стать свидетелем триумфа той, кому он бросил вызов.