Цена недоверия (Два шага в Бездну)
Шрифт:
– Все, соль-арэо.
– Спасибо, - я покрутила головой, осматривая мудреное сооружение из подколотых тонких косиц и осталась довольна: не броско, но и достойно соль-арэо. Будь моя воля, я бы не стала мучить свою несчастную голову еще и этими конструкциями, но статус обязывает, не может ведь дочь правительницы явиться в домашнем платье и простоволосая.
Так что терпим молча и с улыбкой.
– Пойдем, Омаэль, нам с тобой тот еще вечер предстоит.
Мой верный помощник вел меня по коридорам дворца в полном
Прием 'для самых близких' по выражению матери, на деле все же обрел несколько больший размах, чем на словах. В зале играла негромко музыка, тихо журчали многочисленные фонтанчики, ловко сновали в толпе слуги с закусками и напитками. Гостей хватало - явно больше пятидесяти человек, и как бы не втрое. Все разряжены по последней моде, наряды так и блещут цветами и драгоценностями, на головах дам, да и некоторых кавалеров тоже, изящные сложные прически.
Омаэль открыл рот что-то сказать - я заметила краем глаза - но промолчал, и по этому молчанию я поняла, что это был очередной нелестный комментарий в сторону моей матери, который он решил оставить при себе. Ничего, я и сама ей выскажу как-нибудь после... Иногда мне кажется, что ее интересует только дела государственные, и она совсем растеряла чувства; неужели неясно, что я не в состоянии выносить весь этот фарс, да еще и на больную голову?
Впрочем, что теперь возмущаться... В моей власти уйти раньше, но только выбрав нужного соль-фламме или же не выбрав никого, но тогда мать неминуемо устроит допрос по поводу каждого мужчины в этом зале и качеств меня в нем не устроивших.
Порой у меня возникают крамольные мысли: что было бы столкнись лбами моя мама и Дарсан? В ней я не сомневаюсь, но соль-терро все же опасается демонстрировать при мне свои наихудшие качества, в этом я уже успела убедиться. Да, я хорошо его знаю, но понятия не имею, что он сделает, как может поступить, если его загнать в угол.
О моем прибытии не объявляли, так как собрание все же было далеким от официального. Но я не сомневалась, наше с Омаэлем прибытие заметили все, кому это нужно, и, разумеется, не подали вида.
Вот одна из дам, словно случайно, заметила нас и бросилась навстречу:
– Соль-арэо, как вы чудно выглядите!
И пошла пляска реверансов и учтивости. Лица мелькали калейдоскопом - Омаэль еле успевал шептать мне на ухо кто передо мной, если видел, что лицо мне не знакомо. А таких, незнакомых, было много: не иначе мать решила не тратить мое время на придворных красавчиков и собрала тут тех, кто не жил постоянно во дворце или же просто редко его навещал.
Интерес ко мне угас достаточно быстро, и виной тому во многом моя немногословность. При дворе я слыла чудачкой, но и только. Многие считали, что стану старше и уж тогда почувствую вкус к интригам, может и были правы, не знаю.
И, разумеется, Суэст тоже был тут, и одной своей улыбкой разжег во мне пожар раздражения:
– Что же вы, не пригласили Ену сюда, ей бы понравилось!
– ответила я на его приветствие. Красавчик растерянно захлопал глазами, не зная, что ответить и явно сбитый с толку обращением. Согласиться? За приставание к дочери Аметистового дома, к которому питаю более чем нежные чувства, по головке я не поглажу. Отрицать? Еще более глупо, можно и в консорты к этой самой Ене, будь на то ее желание, угодить. Что-то мне подсказывает, что кем-кем, а консортом кого бы то ни было Суэст стать не стремится.
– Соль-арэо, я решил, что девочки еще слишком юны...
– начал, было, он оправдываться, но перехватил мой ледяной взгляд и умолк.
– Они юны, это правда. Слишком юны для вас, Суэст, так что впредь я не желаю слышать, что вас наблюдали рядом с ними, иначе это крайне меня огорчит. Надеюсь, вы верно поняли мои слова.
– Соль-арэо...
– Не смею более располагать вашим временем. Омаэль, проводи гостя, будь добр.
Помощник, молча, взял Суэста под руку и увел прочь. Я облегченно выдохнула и не выдержала, чуть сжала пальцами виски от вспышки гнева налившиеся сильной болью. Что ж такое... Не стоило, наверное, приходить, только хуже сделала.
– Если выпить тайи с мятой и ягодами горной голубицы, то головная боль отпустит.
– Сока тайи тут не подают, - машинально ответила я и только потом поняла, что голос мне не знаком. Обернулась и обомлела.
Нет, серо-стальные волосы и синие глаза Алмазного дома, я узнала сразу. Но соль-фламме не походил лицом на Ригона, единственного мужчины из этого дома которого я помнила, и кто не считал потерей личного времени навещать время от времени Лазурный. Как и все ученые, малость зацикленные на своем деле, Ригон мало напоминал соль-фламме даже внешне, о повадках и вовсе промолчу. Я полагала всю его семью такой; а тут... такое.
Ростом мужчина был, наверное, на полголовы ниже Дарсана. Значит на эти же самые полголовы выше всех тут присутствующих, и на порядок сильнее на вид. Но силой иной чем мой консорт - плечи того мне бы не обхватить руками... Потомок Алмазной семьи был строен и жилист, с узкими запястьями и тонкими чертами лица. Не особо красиво, по меркам соль-фламме, но мне это лицо пришлось по душе.
Камзол его был белым до голубизны, и только ряд черных и синих камней по всей длине уха оттенял эту сверкающую чистоту.
– Я не помню, чтобы видела вас при дворе, - заметила я.
Соль-фламме белозубо улыбнулся и протянул мне высокий бокал, наполненный темной жидкостью.
– Да, сока тайи тут не дают, но я умею просить. Выпейте.
Я благодарно приняла подношение и с наслаждением отхлебнула холодного питья. Голова тут же на порядок полегчала, перед глазами прояснилось, и не хотелось их больше щурить, пряча от яркого света.
– Спасибо, вы мой спаситель.