Цена недоверия (Два шага в Бездну)
Шрифт:
– Неужели никто не придумал принести вам тайи раньше?
– смутно знакомым жестом изогнул бровь соль-фламме.
– Увы, мне и самой это не пришло в голову. А вы так и не представились.
– Вы не любите тайн?
– подначивающе улыбнулся собеседник.
Омаэля все не было - и где его носит? Ох, как мне не хватает его присутствия! Поскольку моего терпения и вежливости обычно надолго не хватает, этот синеглазый рискует напроситься на отповедь... в лучшем случае.
–
– Я не люблю чувствовать себя дурой. Быть добычей не люблю тоже, но еще больше не люблю, когда кто-то полагает, что красивые глазки дают ему некие мифические права на бестактности и игры, которые я не люблю не меньше. Что и приводит нас к корню вопроса...
Мать возникла рядом незаметно. Блистающая, в шикарном платье, безумно красивая, и столь же безумно злая, если я не разучилась понимать выражение ее глаз. Похоже, застала самый конец моего 'милого' монолога.
– Съерра, что же ты так неласкова с гостем?
– Ослепительно улыбнулась она, и по-свойски потрепала синеглазого по щеке, для чего ей пришлось привстать на цыпочки.
Кажется, они знакомы. Нет, не так. Кажется, они знакомы давно и прочно, но в постель она его так и не затащила, иначе не делала бы таких снисходительно-покровительственных жестов, явно должных мне на что-то указывать, но не указывающих.
Я не успела ничего сказать, как сильная рука приобняла меня за плечи; отец прожигал мать свирепым взглядом и улыбался. Ой-ой, у них, похоже, не все ладно... Мать не подала виду, что заметила яростный взгляд своего консорта, но от синеглазого, будто невзначай, отступила подальше.
Ситуация выходит из-под контроля. Омаэль, где же ты есть, когда тебя так не хватает?
Синеглазый не растерялся: матери тут же отвесил комплемент не выходящий однако за рамки, с отцом обменялся вежливыми шутками, и он - я чуть глаза не протерла, подумав что мне привиделось - растаял, растерял всю свою ярость и даже вполне искренне улыбнулся.
Как?!
Как этот синеглазик за несколько минут умудрился расположить к себе моего отца, о ревности которого слагают легенды?!
И еще один неприятный момент... Почему мне кажется, что все его знают, и только я остаюсь в неведенье? Надо сказать, это чувство изрядно меня напрягает.
Синеглазый соль-фламме же словно и не чувствует неловкости, улыбается, шутит. Дарсана на него не хватает... Хотя нет, Дарсан тут будет все-таки лишним.
Отец обнял мать за талию и мягко увлек в сторону:
– Нам стоит поприветствовать еще кое-кого, Так что Данарис, надеюсь, ты не дашь нашей дочери заскучать!
Данарис - щелкнуло у меня в голове.
– Данарис
Синеглазый хитро улыбался, посматривая на меня. Что-то он мне нравится все меньше и меньше, даже и не знаю почему.
– Данарис, значит.
Соль-фламме делано виновато развел руками:
– Не получилось тайны, увы. Вы очень разочарованы, соль-арэо?
Очень.
– Нисколько. Скажем, единственный сын Алмазной семьи, которого я знаю, мало похож на вас.
– Если вы о Ригоне, то он мой дед. И да, я мало на него похож, об этом многие говорят. К слову, вы Съерра тоже мало походите на Теару. Хотя это вас, безусловно, только красит.
Я одним махом допила тайю, бокал с которой все еще сжимала в руках, и отставила его подальше, давя искушение разбить об эту светловолосую голову. Это уже будет совсем неприлично.
Краем глаза я заметила направляющегося в мою сторону Омаэля и вздохнула спокойно - теперь можно не боятся сказать лишнего, помощник, изрядно поднаторевший в придворных реверансах, прекрасно чувствовал что, когда, где и кому можно говорить, а когда смолчать и не стеснялся мне это указывать, от чего любая беседа только выигрывала.
– Соль-арэо, вижу, Данарис вам уже представился...
– соль-фэсто одарил синеглазого таким взглядом, что у меня мурашки пробежали вдоль позвоночника.
– Прошу прощения за непростительно долгое отсутствие, необходимо было объяснить крайне важные вещи соль-фламме Суэсту. Я постарался управиться по возможности быстро, но, похоже, все равно опоздал.
– Не волнуйся, мальчик, я не дал соль-арэо заскучать... Ведь правда же, Съерра?
Не нужно иметь много ума, чтобы услышать в вопросе двойное дно, а значит и не спешить на него отвечать. Видимо Омаэль тоже этого Данариса прекрасно знает, иначе с чего бы столько ненависти? Интересно, когда это он успел так наследить в душах моих близких, и почему я об этом узнаю только сейчас?
– Вы, Данарис, поставили меня в неловкое положение, это да, что же касается скуки...
– Нет, - он притворно схватился за грудь.
– Не разбивайте мне сердца, не говорите, что мое общество вам неприятно!
И что на это ответить? Балагур несчастный, и не обидишься, ясно ведь, что он не всерьёз...
– Я скажу это за соль-арэо, - прошипел обычно невозмутимый Омаэль.
– Не думаю, что твои слова станут отражением ее мыслей, - насмешливо парировал синеглазый ублюдок. Он что правда считает, что я позволю вот так запросто злить моего дорогого Омаэля? Напрасно.