Цена власти

Волков Олег Александрович

– Тревога!!! Нас атакуют!

Часовой у костра орёт, что есть мочи. Распахнутые лежанки валяются вокруг костра. Охотники, кто босиком, кто голый по пояс, разом вскочили на ноги. У каждого в руке топор, у некоторых даже щиты. Где враг? Саян развернулся на месте.

Из темноты визгнули стрелы. Насмерть раненый часовой рухнул в костёр. Вот они! Из-под полога леса выскакивают размытые фигур. Здесь. Там. Тут. Орут. Кричат.

Чёрт побери. Много. Много. Слишком много!

– За мной! В лес! Уходим!!! – что есть сил крикнул Саян.

В темноту. Прочь от света.

Прочь от стрел. Сзади топот бегущих людей.

Полянка, на которой остановился отряд, маленькая совсем. Опушка, спасение, рядом совсем. Но, два шага, Саян наткнулся на менга.

В запредельной ситуации время замедлило ход. Секунды растянулись в минуты. Сознание отрешённо, словно сторонний наблюдатель, фиксирует происходящее. Но разогнанный мозг не в силах заставить тело двигаться быстрее. Воздух превратился в прозрачный кисель. Руки и ноги с трудом, словно в трясине, раздвигают пласты густого воздуха. Менг рядом совсем.

На золотистом лице маска испуганного удивления. Круглый щит немного опущен, топор в руке тупо пялится в землю.

Шаг. Ещё шаг. Саян на ходу поднимает катану. Тонкое лезвие описывает кривую и падает на удивлённого менга. Острый клинок легко проходит сквозь шею менга, срезает плечо и глубоко царапает край щита.

Шаг вправо. Катана слетает со щита. С заострённого кончика стекают капельки крови. Мёртвый менг пролетает мимо. Но из темноты выныривает ещё один.

Классика боя мечом – глубоко ткнуть бегущего на тебя противника. Улетевшая назад катана на миг замирает на месте. Совсем коротенькая передышка и меч полетел на встречу врагу. Во дурак. Противник даже не пытается остановиться или хотя бы увернуться от летящей прямо в лицо смерти. Скошенное лезвие проплывает над верхним краем щита и заходит под нижнюю челюсть. Менг сам себя насадил на острый клинок.

Левое плечо выдвинуть вперёд и плавно выдернуть катану из чужой головы. Саян наискось толкает менга в щит. Медная бляха в центре тычется в плечо. Но боли нет.

Где же лес? Впереди ещё несколько размытых фигур. Бегут в ряд, щиты в ряд, головы в ряд. Нужно встречать незваных гостей. Глубокий разворот и широкий замах. Катана по большой дуге пролетает над щитами. Кого-то задел? Саян, разворачиваясь волчком, помогая локтями, спиной проламывает ряд щитов.

Да сколько же их? Вместо лесной опушки и тёмных стволов ещё один придурок. Во. Даже копьё перед собой выставил. Заколоть кого хочет?

Нужно сдвинуться в сторону. Или хотя бы повернуться к придурку боком. Но. Что это? Не получается. Вязкий кисель стискивает тело невидимыми путами. Не уйти. Не увернуться. Неведомая сила несёт прямо на красное остриё нелепого копья.

Боли нет.

Кончик копья, так похожий на берёзовый лист, упирается в солнечное сплетение. Сантиметр за сантиметром отполированное древко уходит в глубь тела. Саян, прикладывая неимоверное усилие, останавливается. Совсем молоденький менг тупо пялится на него. Даже рот раскрыл.

Саян, сжав левую руку в кулак, толкает придурка в лицо. Менг, отпустив копьё, падает на спину.

Нужно вытащить эту гадость. Саян ухватив серое древко

левой рукой и потянул прочь из себя дурацкое копьё. Справа опускается чей-то топор. Красное лезвие падает прямо на руку. Что за чёрт? Грозная катана покидает его. Верный меч, срезая на лету жухлые стебельки травы, падает на землю.

Дышать невозможно. Грудь стянута каменным кольцом. Ноги не держат. Предательская слабость разлилась по телу. Под неимоверной тяжестью гнутся колени. Саян, наклоняясь вперёд, валится на землю.

Тупой конец копья упирается в землю. Под тяжестью тела серое древко гнётся и лопается. Падая на правое плечо, Саян инстинктивно пытается выставить руку. Но… Где она? Куда подевалась? Её нет. Саян боком валится в примятую траву. Даже шевелиться сил нет.

Перед носом, в десяти сантиметрах, какой-то нелепый, какой-то грязный, какой-то затасканный сапог. Сношенный каблук разваливается на куски. Толстая нить, скрепляющая верх сапога с подошвой, местами разорвана и растрёпана. Комки грязи и сухие травинки прилипли к изогнутому носку.

Каменное кольцо вокруг груди на миг треснуло. Лёгкие судорожно дёрнулись. Но, вместо привычного выдоха, из рта вылетает сноп кровавых брызг. Голенище и перед глупого сапога покрываются жирными красными пятнами.

Сапог, грязь и кровь. Сапог, грязь и кровь. Левая рука так и застыла на сером древке в бесплодной попытке вытащить из груди дурацкое копьё.

***

– Витус Девиго! Витус Девиго! Я нашёл его!

К благородному Девиго, атаману охотников за рабами, подскочил Енат, простолюдин по кличке Хромой Ен.

– Вожак дикарей! Тот самый, который убил вашего уважаемого брата! – захлёбываясь словами, пояснил Хромой Ен.

Енат аж вспотел от усердия. Медный шлем съехал на ухо, вылезшая наружу чёлка пропитана потом. Хромой Ен держит в руках чадящую маленькими огоньками ветку. Девиго, нахмурив брови, уточнил:

– Ты уверен?

– Да! Да! Совершенно уверен! – Енат затряс головой. – Он единственный из всех дикарей не носит бороду или хотя бы усы.

– Веди к нему – приказал Девиго.

Этой весной отряд Тавута Девиго, братца, чтоб ему пусто было, отправился на север за дикарями. Но в назначенный срок братец так и не вернулся. Когда лето почти миновало, Риал Девиго отравился на его поиски.

Если честно, самого младшего брата ни чуть не жаль. У него даже мать другая. Зато охота за рабами сулит большую выгоду. А пропажа тупого Тавута отличный повод выпросить у отца побольше простолюдинов для собственного отряда. Но, в отличие от Тавута, Риал вошёл в долю с благородным Ягайло Элюго. Вместе они снарядили три великолепные ладьи и набрали аж 180 простолюдинов. Голыми рукам дикарей не взять. Уже в Нерди, в самой дальней вольной деревне, он нашёл Хромого Ена.

Простолюдин Енат единственный, кому повезло уцелеть во время грязной атаки дикарей на спящий лагерь. Что случилось с младшим братом и так уже ясно, но зачем же сворачивать столь хорошо организованную экспедицию? У Хромого Ена хватило наглости потребовать повышенную плату, но, как выяснилось, он того стоит.