Цена жизни. Книга 2
Шрифт:
Я слушал её внимательно, несмотря на то, что прекрасно всё это знал — во-первых, показать отсутствие интереса было бы просто несусветной глупостью, а во-вторых, учитывая личность рассказчика, бесполезным этот рассказ точно не будет.
— Мы не знаем, чем был мир Полуночи до прихода Силы, — продолжала Морена. — Вполне возможно, что его вообще не существовало. Но это неважно, важно то, что Сила пришла именно туда. Может быть, она его и создала. Сияние там если и присутствует, то никак себя не проявляет. Из того, что я об этом знаю, могу предположить, что мир Полуночи первоначально был просто неким планом, который Сияние использовало
— Сила не стала творить? — с сомнением предположил я.
— Угадали, — поощрительно улыбнулась Морена. — Именно не стала творить. Мы не знаем, на каких ещё планах присутствует Сила и как она себя там ведёт, но в мире Полуночи она отдала творение его обитателям — возможно, в качестве эксперимента. Не беспокойтесь, Кеннер — я уже заканчиваю с прелюдией и скоро перейду к делу.
— Я совершенно не беспокоюсь, госпожа, — отозвался я. — Мне интересна эта прелюдия, и я не отказался бы слушать её и дальше.
— Вот, это наш Кеннер, — засмеялась Милана, и Морена тоже улыбнулась.
— А сейчас вспомним, как происходит переход в мир Полуночи, — продолжала Морена. — Туда нет двери — чтобы попасть туда, мы обязаны пройти через первичный план, где никакой материи существовать не может. Человек, идущий этим путём, немедленно растворяется на первичном плане, остаётся лишь его дух. И если этот дух силён, а путь недалёк, то он доходит до конца, а там вновь собирает себя из эссенции. Вы понимаете, что я хочу сказать?
— Что все обитатели мира Полуночи являются существами Силы? — предположил я.
— Правильно, Кеннер, — кивнула она. — Точно так же, как мы состоим из энергии Сияния, обитатели мира Полуночи состоят из энергии Силы. И попавший туда человек остаётся существом Силы, даже если возвращается обратно — по той причине, что в нашем мире нет свободной энергии, и ему не из чего пересобраться. К счастью, чистую энергию, в отличие от материи, можно перенести через первичный план, иначе путешествие обратно было бы просто невозможным.
— То есть человек, побывавший в мире Полуночи и вернувшийся назад в наш мир, будет постоянно нуждаться в эссенции? — сообразил я.
— Если её не использовать, то сама по себе она расходуется довольно медленно, — ответила Морена. — Но пополнять её время от времени, разумеется, придётся. Не сказать, что критическая зависимость, но достаточно неудобная.
— Мягко сказано, — пробормотал я. — Мне кажется, правильней всё-таки назвать её критической.
— Может, и правильней, — пожала она плечами. — Но к чему я всё это рассказываю: наш материальный организм не очень хорошо приспособлен для того, чтобы нести в себе структурированную эссенцию. Связанное Сияние, из которого мы состоим, очень пассивно, и с трудом сопротивляется воздействию активной энергии. Через какое-то время клетки начнут отмирать и замещаться построенными из эссенции, и если говорить конкретно о вас, то вы структурировали достаточно эссенции, чтобы полностью превратить вас в существо Силы. Кстати, я удивлена, почему у вас никакого замещения пока что не наблюдается.
— У меня имеется регенерация, — ответил я в полном смятении чувств.
— Ваша мать, — понимающе кивнула
Глава 16
— Как вам понравилось у нас, ваше величество? — вежливо осведомилась Лена.
В небольшой гостиной собралось избранное дамское общество. Приглушённый свет и отблески живого огня в камине создавали атмосферу домашнего уюта, а свежезаваренный чай со сливками или рюмочкой ликёра просто идеально подходил для непринуждённого общения. Хотя императрица со свитой приличия ради поселилась в государственной резиденции «Ромашковый луг», она была частым, можно сказать, постоянным гостем в поместье Арди. Ну а герцогиня здесь и жила.
— Я думаю, в таком узком и неформальном кругу нет нужды в официальных обращениях, Лена, — улыбнулась ей императрица. — Называйте меня просто Марией. Ни у кого не будет возражений насчёт перехода на имена?
— Я не возражаю, — с достоинством отозвалась Милослава.
Герцогиня Альма просто молча кивнула, а потом все дружно посмотрели на Лену. Она засмеялась:
— Я в этой компании самая низкоранговая, было бы странно, если бы я стала возражать.
Мария слегка иронично улыбнулась, а Милослава пояснила с ноткой досады:
— Моя дочь временами начинает себя сильно недооценивать. Не знаю, что на неё нападает.
— У молодых девушек и не такое случается, — добродушно заметила герцогиня Альма. — Сужу по своим дочерям. Но, конечно, мои дочери вообще подростки…
— Сложно с ними, тётушка? — сочувственно спросила Мария.
— А с какими подростками просто? — вздохнула Альма.
— У меня с детьми никаких проблем не было, — заметила Милослава. — Иногда мне казалось, что Кеннер родился сразу уже взрослым. Да и Лена никогда не капризничала. Отчего так, Лена?
— Даже не знаю, мама, — с лёгким недоумением ответила Лена. — Сейчас-то я понимаю, что это не совсем обычно, а в детстве даже не представляла, как можно вести себя по-другому. Очень надеюсь, что наши с Кеннером дети будут на него похожи, и никаких подростковых сложностей у нас не будет.
— Я плохо представляю себе, как управляться с мальчиками, — пожаловалась Альма. — Меня это немного пугает.
— А ты уже? — немедленно заинтересовалась Мария.
— Если ты имеешь в виду, беременна ли я, то да, уже три дня как, — усмехнулась Альма. — Оттон на радостях приказал записать будущего сына в гвардию и пошить для него детский парадный мундир с погонами цуг-вахмистра — надеюсь, его участие в воспитании сына этим не ограничится.
Женщины понимающе поулыбались друг другу.
— Скажите, Милослава, — серьёзно спросила Мария, — вы в самом деле гарантируете, что у Альмы родится здоровый сын?
— Нет, я не могу ничего гарантировать, — покачала головой Милослава. — Человеческий организм слишком сложен, чтобы можно было что-то предсказать наверняка. Выкидыш может случиться в любой момент по множеству разных причин, даже от сильного волнения. Но если Альма будет избегать стрессовых ситуаций, в точности следовать моим рекомендациям и соблюдать график осмотров, то вероятность неблагоприятного исхода будет чрезвычайно мала. В целом можно с уверенностью утверждать, что через девять месяцев у герцога Баварского появится совершенно здоровый наследник без каких-то наследственных дефектов.