Ценнее власти

Арунд Ольга

– Оля, – с усмешкой тянет Мар, но я уже в ванной.

Надо как-то определиться с нашими отношениями, линией поведения и всем остальным, а для этого нужно провести хотя бы несколько минут без него.

Да уж, не думала я, чего мне будет стоить приглашение Мара на «обычный светский вечер», а интуиция промолчала. У меня и промолчала! Уже по одному этому стоило догадаться, что будет весело, но мне было не до того. Как же, нагло провоцировать одного конкретного оборотня ведь гораздо интереснее, чем заняться своими прямыми ясновидческими обязанностями.

Хмыкнув,

я захлопываю дверь сильнее, чем стоило и успеваю поморщиться, осознавая этот факт. А потом наступает темнота.

– Опять ты, Олёна, – недовольно качает головой бабушка, тасуя в руках старую колоду. – Снова заигралась.

– Нет. – На изнанке мира всегда холодно, серо и сыро – изо рта идёт пар, и я поднимаю ладони, осматривая их со всех сторон. – Я умерла?

– Не в этот раз, – хмыкает моя много раз пра Татьяна Колмогорова, когда-то бывшая княгиней в дореволюционной России.

Хотя почему когда-то. Крепдешин, атлас, шифон и кружево – всё это и сейчас при ней, а платье глубокого зелёного цвета с золотой вышивкой идеально оттеняет гладкую белоснежную кожу. Княгиню Колмогорову не портила даже изнанка мира.

Сделав шаг вместе с ней, я оказываюсь в знакомом салоне века так девятнадцатого. Любимая локация моей знаменитой бабушки.

– И всё-таки?

Здесь время течёт по-другому. Мы можем болтать часами и даже днями, в то время как в реальности проходят короткие мгновения.

– Спасут, куда денутся, – морщится она и отпивает чай из чашки тонкого фарфора, естественно, аристократично отставляя мизинец. – Мешаешь ты кому-то, милая, сильно мешаешь.

– Сильнее, чем с Тадеашем? – фыркаю я, заглядывая в её чашку, где вместо чая отменный французский коньяк.

– Этот паскуда хотел тебя использовать, – вздыхает бабушка, – сейчас же тебя хотят убить, а это, милое моё дитя, очень ощутимая разница.

– И кто? – с намёком поднимаю я бровь.

– Сама выяснишь, – пожимает точёными плечами княгиня. – Тем более что тебя выдернут отсюда уже вот-вот. Какой несдержанный волк, – недовольно качает она головой, глядя куда-то мне за спину, притом, что я точно знаю, там лишь стена с летним пейзажем, – в наше время мужчины вели себя сдержаннее.

Сдержанный Дворжак? Ну-ну, не после нашего разговора.

– Ваше время закончилось пару-тройку столетий назад, сейчас люди более нервные. – Я с улыбкой подаюсь ближе. – Ба, ты же знаешь кто убийца. Давай в этот раз без тайн?

– Милая, но так ведь неинтересно, – искренне распахивает большие голубые глаза бабушка. – Не переживай, ты разберёшься. Теперь тебе

хватит и времени, и сил, и помощь уже близко, – тонко улыбается она и делает ещё глоток.

– Помощь?

– Иди, Олёна, тебя уже ждут. У нас ещё будет время для бесед. Позже. – Бабушка склоняет голову набок. – Иди, пока твои мужчины не разорвали грань миров.

Стоп. МужчинЫ?

***

Взрыв, который полыхнул, стоило Оле закрыть за собой дверь был ещё ничего. Она же, изломанной куклой лежащая на полу, тоже оказалась терпимым зрелищем. Да даже когда примчался этот долбанный вампир, Марек, будучи слегка не в себе, даже не обернулся. Но сейчас… сейчас князь всея вампирский нежно прокусывал кожу тонких запястий, шеи и щиколоток, зализывая оставленные раны.

Якобы так они сразу затянутся, ага.

И вот это оказывается слишком. Настолько, что не помогает даже Оля, лежащая на соседнем от Влада столе, даже если с каждым укусом она и становится розовее. И зверь рвётся, требуя сломать поганого вампира, будь он хоть трижды князь. Не взирая ни на то, что он последний представитель высшей вампирской знати, ни на то, что это гарантированно повлечёт за собой полномасштабную войну.

Да откуда этот выродок, вообще, вылез?!

– Вышел бы ты. – На плечо ложится тяжёлая рука, но он лишь дёргает плечом.

– Не пошёл бы ты! – рычание, уже ни разу не глухое прорывается в голос, а вены на руках напряжены настолько, что Марек сам не понимает как сдерживает оборот.

– Он поможет, но тебе смотреть на это необязательно, – ещё раз пробует Ян, хотя мы оба понимаем, что бесполезно.

Всё, порог пройден. Говорите истинных пар не существует? Расскажите об этом волку, который выл так, как никогда в жизни, держа в руках окровавленную пару. Действительно, пару, но даже это осознание проходит сейчас мимо.

– Откуда здесь этот Бенеш?

Ярость застилает глаза, когда вампир прокусывает Олину шею уже с левой стороны, а после проводит языком по нежной коже. Издевательски и настолько интимно, что тот наш поцелуй становится детскими играми.

– Тормози! – Только спустя мгновение Марек осознаёт, что Ян удерживает его поперёк груди, не давая сделать следующий шаг. – Станислав Бенеш, последний вампирский князь приехал в качестве посла доброй воли. Глава пригласил его, чтобы подписать мирный договор между оборотнями и вампирами.

Договор, чтоб их всех! И сейчас этот долбанный посол облизывает Олю. Мою Олю!

Развернувшись, он с замаха врезается кулаком в каменную стену. Костяшки разбивает в кровь, но легче не становится. И хуже того, ни Бенеш, ни его каменномордые телохранители не обращают на вспышку никакого внимания.

– Легче? – усмехается Ян.

– Нет. – Вдох, выдох. – Кто посмел?

И мы оба понимаем, что речь уже не о вампире.

– Целились в тебя? – нахмурившись, предполагает Ян.

– Для этого заряд был бы в три раза мощнее, – коротко дёргает Марек подбородком. – Нет, целились в неё.