Ценнее власти

Арунд Ольга

– Да поставь ты уже защиту, – устало отмахивается великаноподобный оборотень, – и закончим с этим цирком.

Шах и мат.

И Глава встаёт, собираясь что-то магичить, а я поворачиваюсь, чтобы встретиться с бесстрастным взглядом принцесски. Она не боится ни меня, ни любого другого в этом зале. Она чувствует себя в безопасности, зная, что Мар не даст её тронуть.

И, хуже всего, что я тоже это знаю. Иначе пошла бы другим путём.

Световая волна прокатывается до самых дверей, оглушая всех на одно долгое мгновение. Доказывая,

что древняя защита активирована. И, довольно усмехнувшись, я подхожу к принцесске, останавливаясь в шаге.

– Ты убила князя?

– Нет. – Она тоже шагает навстречу, дерзко вздёргивая подбородок.

– А меня? – Прищуриваюсь я.

– Ты не имеешь права, – гремит за спиной Гавеловское, но мне плевать.

– Нет, – победно усмехается Стася и шум враз успокаивается.

– Ты организовала взрыв в нашей спальне?

И вот здесь в глазах принцесски просыпается настоящее бешенство.

Она подходит вплотную. Так, что Мар встаёт сбоку от нас, вряд ли отдавая отчёт, кого и от кого станет защищать.

– Да, – с нескрываемым удовольствием отвечает Стася и Мар дёргается, но я не даю, за несколько секунд до притормозив его реакции. – И жалею, что ты не сдохла тогда насовсем.

– Зачем? – с интересом склоняю я голову набок.

– Потому что человеком ты бы никого не смогла выпить. – Кто-то там ахает, но нам не до этого. – А так примчался добренький князь, дообратил тебя и попробуй докажи, что, когда мы убивали Влада, ты не была вампиром.

– Какая же ты тварь, – качаю головой.

– Я достойна большего, чем быть разменной монетой между вампирами и оборотнями, – вскидывает она голову. – Я достойна быть Главой!

– Поэтому и сошлась с Чехом? – насмешливо.

– После того как стал Главой, он прожил бы ровно одну ночь, – довольно улыбается принцесска. – И все права перешли бы мне – его вдове и единственной представительнице семьи Гавел.

– В принципе, я так и думала, – усмехнувшись, отхожу я в сторону, чтобы Стася могла полюбоваться выражением лиц своего отца, других глав и Марека.

Принцесска и любуется, растерянно тряся головой и не понимая, что случилось.

– Ты… ты меня заколдовала! – бросается она на меня, но Мар на страже.

Он перехватывает сестру, не давая коснуться меня даже пальцем.

– Вопросов к правдивости, я надеюсь, ни у кого нет? – Мрачным яростным взглядом я оглядываю каждого из собравшихся.

Может, и привыкших к убийствам, но не в исполнении всеми любимой оборотницы. И не к тому, с каким удовольствием она всё это провернула.

Джерк Гавел смотрит на единственную дочь и, похоже, всё ещё не верит в реальность происходящего.

Зал молчит, а молчание, как известно, знак согласия.

– Колдовать я не умею, – поворачиваюсь к Стасе. – Я ясновидящая и недовампир, а не ведьма. Всё, что я могу – это добавить тебе каплю искренности, щепотку безнаказанности и огромное желание похвастаться. И, знаешь, я не

мстительная, но ты меня убила, так что не обессудь.

И, прищурившись, я дёргаю за самую яркую и толстую, золотистую нить, а в следующее мгновение кровавая принцесса падает замертво при всём честном народе. Грустная усмешка появляется на лице против воли. Я до последнего не хотела, чтобы всё закончилось этим. Искала варианты, пыталась достучаться до рассудка Гавела и Мара, но…

– Ты не имела права, – раздаётся вдруг холодный голос очнувшегося Главы, и я вскидываю взгляд.

Один прыжок, и Гавел уже недалеко от меня. Его глаза светятся чистейшим серебром, и я засматриваюсь, раз уж до этого видела у оборотней только жёлтое свечение. И пропускаю смазанное движение Главы, которое обрывается в полушаге от Мара.

– Ты её не тронешь. – Он стоит передо мной, но мне не нужна защита. Не сейчас.

– Я имела право. Ваша принцесса меня убила, разве это не повод? – Мой голос звучит высоко под сводами зала. – Или не у вас в ходу право кровной мести?

– У нас да, но ты не оборотень, – кривится Джерк Гавел. – Взять её.

Марек напрягается, но я с улыбкой кладу ладонь на его плечо. Обхожу своего волка, бесстрашно вставая перед Главой. Краем глаза замечаю, как напрягаются старейшины, готовые броситься на помощь.

– Разве нет? – Усмехаюсь с явной издёвкой, и Гавел, встречаясь со мной взглядом, хмурится. – А если так?

Равнодушно повернувшись к нему спиной, я улыбаюсь Мару. Вряд ли он понимает, что я хочу сделать, но позволяет мне всё – и распороть когтем его рубашку, и задрать рукав до плеча. И когда я вспарываю его руку от запястья до локтя, даже не дёргается, продолжая смотреть только на меня.

Метка с каждым мгновением нагревается всё больше и, слишком нервная после последнего часа, я бы с удовольствием последовала её призыву и сбежала вместе со своим оборотнем. Но вместо этого рву собственный рукав, который уже прилично набряк от крови.

И улыбаюсь поражённому вздоху собравшихся оборотней, когда до них доходит, что раны полностью идентичны.

– Это невозможно, – выдыхает Гавел и больно хватает меня за пострадавшую руку. – Истинные пары – миф.

– Оборотни тоже миф, – издевательски усмехаюсь я. – И вампиры. И ведьмаки. И всё ваше прогнившее общество.

Рана затягивается на глазах у нас обоих. Мар переплетает наши пальцы, не глядя на мёртвое тело сестры на мраморном полу, но я-то чувствую. И искренне благодарна за то, что он не винит меня в случившемся.

– Ты член этого сообщества, – мрачно отзывается Гавел, бросает взгляд на Стасю и с досадой отворачивается. – Ясновидящая, вампир и оборотень одновременно.

– Последние два – вашими стараниями, – язвлю в ответ, крепче сжимая ладонь Мара, чтобы не принимал на свой счёт.

– Важна суть, а не причины, – высказывается Гавел и собирается покинуть зал, вот только…