Центр роста
Шрифт:
В этой записке Медор Медовик обвел самое главное красным карандашом. Внимание карандаша привлекли следующие строки:
«…По собственному признанию бортинженера, вторжение происходит из параллельного космоса, существующего в состоянии неуправляемого хаоса. Главной задачей агрессоров является расширение жизненного пространства путем наведения беспорядка в нашей материальной вселенной. Согласно религиозной идеологии, принятой на вооружение в хаотическом космосе, сила, известная нам под названием «бог», не принимает участия в управлении параллельным миром пришельцев. На вопрос, как такое возможно, бортинженер ответил, что бог, если он абсолютен и может все, способен и вовсе не существовать; кроме того, он сразу же выполняет что может и поэтому перестал контролировать так называемый
Медор Медовик всыпал в чашечку с кофе добрую порцию сахара.
– Меня совершенно не устраивает мистический компонент, - проворчал он.
– Я военный и привык подчиняться законам вселенной.
– Так и должно быть, - Балансиров дернул себя за нос.
– Наше дело - защитить эти законы, когда на них замахиваются. Меня-то не очень смущает мистика. У нас ведь, благодаря таким законам, ее и нет. И не будет, если возьмемся за дело с толком. Потому что речь идет об абсурде. Но абсурд совершенно реален и жестко задан, хотя бы в своих нестыкующихся составляющих. Выживание в абсурде - абсурдно, а потому неизбежно. И дело наше - правое…
– Ну да, разумеется. Но все равно - эти ссылки на высший контроль… якобы можно уйти из-под него…
– А я на вашем месте подумал бы, - возразил Балансиров.
– Мы с вами, понятно, останемся здесь… а там - может быть, там удастся развернуть что-нибудь вроде наших оффшоров… деньги перевести, детей отправить учиться? Не смотрели на проблему с этой точки зрения?
– Не смотрел, - насупился Медовик.
– Куда учиться? К этим? Ты сам-то отправишь своих?
– Кто знает… - задумчиво сказал Балансиров.
– Ну, подумаем, - решительно хлопнул по столу Медор.
– А пока придется объединять подзащитных. Помнишь, была такая песня? «Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке». Для дураков. Они ее сами и пели.
Балансиров поерзал в государственном
– Не загонять же их в лагеря?
– Кого? Дураков и пьяниц? Зачем же сразу в лагеря - ты опять за свое…
– А как их иначе объединить? Где они возьмутся за руки? Школу открыть для них? Приют?
– И лагерей не хватит, - не слушал его майор.
– И времена не те.
– Те времена, - шепнул Балансиров.
– Те самые, товарищ майор.
– Опять ты меня не понял. Зачем нам столько рабов? Заводы поднимать? Каналы копать? Это уже нерентабельно, поезд ушел. Надо браться за тонкие технологии, а тут понадобятся другие методы…
– Заводы подправить тоже не грех…
Медор Медовик вылез из-за стола совещаний, прошелся вокруг. Он глядел себе под ноги, стараясь заглянуть за полный живот - что там, за ним? или под ним? в общем, дальше и ниже? Правая рука рывками бросалась вперед, как будто Медовик кого-то бил. Но он всего лишь поддался личному караоке, заработавшему в мозгу: «Пока мы… едины… мы непобедимы. Пока мы… едины… мы непобедимы».
– Надо связаться с медицинскими технологами, - сказал он, очнувшись от эманаций Фиделя и Че Гевары.
– Помнишь, они докладывали насчет машинки?
– Познавательной?
– сообразил Балансиров.
– Ее самой. Массы не станут объединяться, если мы не повысим их сознательность.
Врачебно-эксплуатационный отдел недавно похвалялся новым устройством, которое давало возможность ненадолго расстаться с собственным телом и посмотреть на себя со стороны. Это происходило не буквально, но в составе гипнотехнического выверта.
Балансиров хрустнул пальцами.
– А если они поумнеют после самопознания? Дураки и пьяницы нам самим пригодятся.
– Никогда ты не будешь майором, капитан, - жалостливо пообещал Медор Медовик.
– Что-то вас нынче на бардов тянет.
– Знаешь, сколько я их переслушал? И перевидал вживую? И вмертвую?
Балансиров уважительно засопел.
– Не поумнеют, - Медовик, наминая себе густые бока, становился на цыпочки и опускался на пятки. Со стены таращился голодный портрет железной выдержки.
– Нельзя переделать дурака в умного. Наоборот - пожалуйста, вообще без машинок. Зато уже стало возможно заставить дурака понять, что он - дурак.
– Из чего он сделает дурацкие выводы, - подхватил Балансиров, и майор закивал:
– Сделает, но мы ему не позволим. Мы сами подскажем выводы.
– Не понимаю, - сказал тот.
– Зачем нам их понимание? Это опасно.
– Ничего подобного. Я же специально подчеркнул: «добровольный переход физических лиц». Добровольный! Как ты думаешь, кто пойдет добровольно, если будет знать, что набирают одних дураков? Даже дурак пошлет их к черту. И будет прав. Пришельцы сулят дуракам хорошее, но тем везде придется плохо. Сила агрессора в том, что дураки не признаются себе в глупости. Это, они думают, не про меня. Это, наверное, других дураков забирают, но я-то умный. Мы это исправим, и они будут думать как надо. Правильно оценивать ситуацию.
– Теперь понимаю. А вы не боитесь, что дурак озлится?
– Да, он озлится. Да, он расстроится. Но мы вмешаемся, и друзья возьмутся за руки. Мы объединим их в общественную силу с единым сознанием. Мы напомним им, что они тоже граждане, что у них есть права. Например, право выбирать и быть избранными. Да они и без того избранные, самим богом. Куда уж больше! Им позволено отстаивать свои интересы на самом высоком уровне. Вот этим они - наполнившись самосознанием, сплотившиеся, - Медовик тяжело уперся ладонями в сукно, - этим они и начнут заниматься. Иначе их растаскают поштучно.
Медовик почесал в затылке.
– Я ведь соврал пилоту, когда сказал, что все дураки у нас переписаны, - сказал он доверительно.
– Многие, но не все. Ты, капитан, создашь оперативную группу по их активному выявлению и взятию на учет. Работай многими бригадами, а бригады набирай из уже обработанных дураков. Пирамида, смекаешь? Своих ресурсов нам не хватит. Фиксируй сначала самых отъявленных. Работа предстоит неимоверная, но глаза страшатся, а руки делают. И ноги делают.
Балансирову пришла в голову блестящая мысль: