Цепи любви
Шрифт:
– Не все родители любят своих детей, – с грустью заметила Джессика. – Вспомните хотя бы собственную жену.
Она с болью в сердце сознавала, что Грей действительно любит Фредди, но не может этого выразить, не умеет приласкать мальчика, показать, как много тот для него значит. Боясь, что, дав понять Фредди, как он ему дорог, он не сможет справиться со своими чувствами и подавит мальчика любовью, которая тому не нужна, Грей в результате предпочел держаться в стороне.
– По-моему, вам нужно показать Фредди, как сильно вы его любите, а не отдаляться от него, – мягко предположила Джессика.
Грей затряс
– Я уже говорил, ему не нужна моя любовь. Вы знаете, что он сказал полицейским, когда его нашли? Что он ненавидит меня и хочет жить с вами, что он сбежал, потому что я вас прогнал. И еще он сказал, что лучше бы умер я, а не его мать.
Джессике было так больно за Грея, что к горлу подкатил ком. Когда она заговорила, голос прозвучал хрипло:
– Он всего лишь маленький мальчик. А ко мне он привязался потому, что с детства привык к женщинам. Кроме того, женщины охотнее проявляют свои чувства, легче раскрываются.
– Правда?
Под взглядом Грея Джессика покраснела, вспомнив, каким именно образом она «раскрылась» перед ним. Никогда, даже в самых смелых мечтах она не воображала себя способной на такую чувственность. Джессика передернула плечами, отчаянно пытаясь выкинуть из головы опасные воспоминания, забыть обо всем, что случилось. Грей-то наверняка уже все забыл, для него их близость была лишь своеобразным мужским способом дать выход гневу, избавиться от ощущения беспомощности, чем-то занять мысли и тело – чем угодно, лишь бы оно помогало пережить тяжелое испытание.
– Пожалуй, мне стоит заглянуть к Фредди, – неуверенно проговорила Джессика.
Она понимала, что использует Фредди как предлог сбежать от Грея, и увидела по его глазам, что Грей тоже это понял.
12
– Нам нужно поговорить.
Вздрогнув от резкого голоса Грея, Джессика поставила на стол чашку кофе, которую поднесла было к губам. Часы показывали девять, Фредди только что лег спать, и она собиралась сказать Грею, что уходит.
Пока Фредди на удивление быстро приходил в себя после перенесенного испытания. Он проспал почти до полудня, и, хотя мальчик ни словом не упомянул о том, что случилось, он постоянно льнул к Джессике как в прямом физическом смысле, так и эмоционально, поэтому ей удалось осторожными расспросами узнать о причине побега.
Как Фредди уже рассказал в полиции, он подслушал спор Грея и Джессики и решил, что, если она не вернется, он тоже не останется с отцом. Джессика спокойно рассказала мальчику, как отец за него беспокоился, как он его любит. Она также объяснила, что взрослые иногда ссорятся между собой. Казалось, Фредди принял ее объяснения, но было трудно не заметить, что мальчик избегал отца.
– Фредди больше нуждается в вас, чем во мне, – отрывисто произнес Грей. – Я помню, что вы не хотели жить в моем доме, но, может, сейчас вы передумаете и согласитесь переехать?
Что Джессика могла ответить? Первым ее побуждением было отказаться, но она чувствовала, что Грей не в настроении ее выслушивать. Кроме того, ведь они уже решили, что ему следует подыскать Фредди другую няню, как же теперь она может остаться? Как всегда, доброе сердце подвело ее… Хотя, если честно, разве в глубине души ей не хотелось принять предложение Грея, даже если это означало
– Не хочу оказывать на вас эмоциональное давление, – услышала она мрачный голос Грея, – но ради Фредди…
– Ради Фредди я остаюсь, – сказала Джессика, – но при одном условии: найдите время для сына. Вы должны узнать его поближе, а он – вас.
Грей пытался что-то сказать, но Джессика не дала себя перебить. Она хотела поскорее изложить свою точку зрения, пока не иссяк запас храбрости, а вместе с ним и ее способность убедить Грея, как важно поскорее преодолеть трещину между ним и Фредди.
– Я знаю, вы скажете, что слишком заняты, чтобы взять отпуск, но вам обязательно нужно найти время для сына. Сейчас мы оба должны прежде всего думать о Фредди.
Повисла напряженная пауза. Джессика поймала себя на том, что затаила дыхание, почти уверенная, что Грей не согласится с ней. Но, вместо того чтобы возразить, он вдруг спросил резко:
– Насколько я понимаю, если я не соглашусь, вы откажетесь остаться? Я правильно понял?
Джессика испытывала большое искушение согласиться, но ей не позволила совесть. Покачав головой, она честно призналась:
– Нет, я не могу так поступить, но вы должны понять, насколько сейчас важно найти общий язык с Фредди, и единственный путь достичь этого – проводить с ним больше времени. Я верю, что вы его любите, но того, что об этом знаю я, недостаточно. Вам нужно показать свою любовь самому Фредди, нужно завоевать его доверие.
Снова повисло молчание. Наконец Грей неохотно признал:
– Ладно, согласен. Завтра я должен обязательно быть в офисе, чтобы решить кое-какие проблемы, но только завтра. Полагаю, потом я смогу остаться дома, а если возникнут какие-то срочные вопросы, их можно решить и по телефону.
Он сдержал слово, и вот примерно через неделю после того дня, когда Фредди напугал их своим побегом, за завтраком Джессика с радостью услышала, как мальчик обратился с вопросом напрямую к отцу, а не через нее, как обычно. Правда, вопрос был совсем мелкий, Фредди спросил, что они будут делать днем, но все же это был прогресс: наконец-то мальчик впустил в свою жизнь отца. По лицу Грея было видно, что для него этот момент тоже важен.
Это утро принесло Джессике и еще одну хорошую новость: она убедилась, что не беременна. Во всяком случае, Джессика твердила себе, что это новость хорошая, и мысленно вспоминала многочисленные причины, по которым ей не следовало радоваться, окажись она беременной. Однако где-то на задворках сознания угнездилась робкая мыслишка, что она бы с радостью родила ребенка от Грея – еще одного Фредди или Фредерику. Джессика печально улыбнулась своим мыслям. Не важно, был бы то мальчик или девочка, главное, это был бы ребенок Грея, и, даже зная, что Грей не хотел этого ребенка, она бы ему радовалась.