Церера
Шрифт:
— Говори, что тебе надо, Рейнар, — хрипло буркнул его собеседник.
— У тебя тут свидетели разбегаются, гляди, кого мы поймали на выходе, — он повернул коммуникатор ко мне, давая рассмотреть моё лицо и рейнджерскую куртку. — Сколько дашь?
— Какого чёрта! — взорвался его собеседник. — Ты ещё со мной торгуешься? Ты забыл, кто вытащил тебя из тюряги?
— Вот поэтому я позвонил тебе первым, а не высадил бедолажку у полицейской станции. Но если ты настаиваешь… думаешь, как быстро на Геф навалится толпа легавых?
Я
— Эй, — Виктор легонько толкнул меня: — Юлия?
Я устало открыла глаза.
— Не хочешь ничего мне сказать? — спросил он. — Мы, скорее всего, больше никогда не увидимся.
Я нахмурилась.
— Ах, ну да, рот заклеен, — он деланно хлопнул себя ладонью по лбу.
Виктор дотянулся и оторвал кляп. Я задохнулась от боли.
Первой мыслью было спросить, знал ли он тогда на флайере, когда мы были вместе, что мои родители уже мертвы, но я пересилила себя. Я не хотела, чтобы он врал мне в лицо, а ведь он соврёт. И я тогда не сдержусь.
Как с ним вообще начать говорить? И стоит ли вообще? Ну, было кое-что, что я хотела ему показать.
Я выдохнула:
— Пароль от моего коммуникатора сначала день рождения мамы, потом папы. Посмотри в переписке с Марком файл «Соколова водит глайдер».
— Ты хочешь похвастаться бывшему учителю? — хохотнул Виктор, снимая машинку с моего запястья. — Ну, давай, я заценю.
Он легко ввёл цифры, нашёл нужную программу, не удержался и пролистал мои чаты.
— Серьёзно, Юлия? Играть с парнем в шахматы в письмах? Ты что, из девятнадцатого века? — его ухмылка стала кривой. — Я всегда знал, что ты странная. Но это и делает тебя тобой, — добавил он с неожиданным сожалением. — Я ведь действительно хотел предложить тебе выйти за меня.
— Это не тот чат, Виктор.
Он цокнул, и вошёл в нашу с Марком переписку. Пробежался по строчкам логов, нашёл видео. Посмотрел. Поднял непонимающий взгляд на меня, посмотрел ещё раз. И осветился сразу целым фейерверком эмоций. Я точно разобрала гнев и обиду, а потом возникло что-то третье, весьма мерзкое и холодное, болотного зелёного оттенка пробежало по его телу.
Он отправил себе сообщение с моего коммуникатора вместе с видео, и поднял на меня взгляд. Его эмоции поутихли, сменившись сожалениями, а потом и холодным рассчётом.
— Выходит, ты спасла мне жизнь, а я так тебе отплатил, — он пожал плечами. — Прости, но я не могу отменить сделку. Том сразу поймёт, кто его слил.
Я дёрнулась от знакомого имени. Мерзость какая, террориста зовут, как моего отца…
— Ты опять водишься не с теми людьми, Виктор. Это плохо для тебя кончится.
И я тут же пожалела о своих словах. Говорила же доктор Чен, что контакт должен быть сведён к минимуму. По телу куратора,
— Не читай мне нотаций! — внезапно взревел он. — Тебя всю жизнь носили на руках и в задницу дули! Принцесса Соколова, какая она умница, молодой учёный, надежда Университета! Ты выезжала только за счёт своих родителей! Ты ни дня не работала, просто вечно творила, что хотела! Тебе не надо было выгрызать из этой жизни хоть что-то, чтобы выжить! Тебе всё доставалось на блюдечке!!! Тебя убить мало!!!
Я сжалась и отвела от него взгляд. Вот теперь мне стало страшно. Я почувствовала, что задыхаюсь. Все наши разговоры с доктором показались мне бумажной бронёй, которая с шорохом опадала, оставляя наедине с психопатом. Все эти слова, вся эта работа… они больше ничего не значат… Я снова была маленькой и слабой девочкой, что и полгода назад…
— Эй, босс, ты чего?! — водитель обернулся. — Чёрт, босс, ты же собрался продавать эту бабу!
Виктор неожиданно замолчал и мгновенно успокоился, хотя алые искры гнева вспыхивали в его теле тот тут то там. Он выглянул в окно.
— Почти приехали, — он выдохнул. — У меня вечно от тебя неприятности, Юлия, наконец-то избавлюсь от тебя. А! — он осветился какой-то странной эмоцией. — Точно.
Он снял с шеи цепочку с кольцом и нацепил на меня, подумал, и заправил за пазуху.
— Подарочек на прощание, — усмехнулся он. — Чистый иасионлит. За жизнь это маловато, но больше у меня для тебя ничего нет.
Бывший куратор вернул кляп на место и отвернулся от меня. Я кусала щеку изнутри, стараясь не заплакать. Только не слёзы, только не при нём.
Грузовоз остановился рядом с доками, в тёмном проезде между контейнеров, Виктор развязал мои ноги и вытащил из машины. Я с трудом шла за ним, спотыкаясь на каждом шагу. Мы остановились и к нам приблизились трое плечистых парней, очень сосредоточенных и на адреналине. Один передал Виктору небольшую, но увесистую сумку, бывший куратор толкнул меня в руки второму из парней. Тот не мудрствуя лукаво просто забросил меня на плечо как мешок и потащил. Было очень больно и неудобно, я попыталась вырваться, но не смогла двинуться из железной хватки.
Грузовоз внезапно дал по газам и сорвался с места.
— Какого чёрта? — дёрнулся было Виктор.
Третий парень вскинул руку, и бывший куратор упал. Его эмоции медленно гасли, но я даже знать не хотела, что с ним. Оставшиеся двое подхватили его и сумку и поволокли вслед за нами.
Все трое действовали молча и слажено. Второй раз за день меня запихнули в машину, в этот раз в кузов, рядом безвольным кулём бросили погасшего Виктора.
Один из парней уселся на скамейку в кузове и положил на колени шокер. Я боялась открыть глаза, чтобы не видеть бывшего куратора. Всё равно я продолжала его ощущать, похоже он ещё дышал. До чего же везучий, говнюк.