Цезарь: Крещение кровью
Шрифт:
Забывает — добро ли, зло ли. Он послал меня узнать, кто ты и какие у тебя проблемы.
Второй раз за вечер Саша был оскорблен.
— Ты что думаешь — я делал это, чтобы меня отблагодарили? Не надо мне ничего, я в полном порядке.
— Ох-ох, какие мы гордые, — насмешливо протянул Михаил. — Не прыгай, не кипятись и не ори на весь вокзал. — Он фыркнул, передразнил Сашу: — «Я в полном по-рядке». Дома нет, родных нет, друзей нет, денег ни копья, зато самолюбия — выше крыши!
Саше надоело это наглое вмешательство в его жизнь. Отбросив окурок, он сказал:
— Спасибо за участие и за сигарету. Я пошел.
— Куда? — Голубые
Саша молчал. Действительно, куда он собрался?
— Что-то не пойму, чего ты ломаешься, как девственница в первую брачную ночь? Может, тебе нравится спать на вокзале?
— А ты предлагаешь альтернативу? — огрызнулся Саша.
— Запросто. Поехали ко мне?
— Хм. А что скажут твои родители?
— Видишь ли, мы с тобой во многом товарищи по несчастью. У меня, как и у тебя, нет родителей. Я детдомовский, посему живу один.
Саша колебался, тогда Михаил добавил:
— Скажу тебе одну вещь: никогда не отказывайся от помощи, которую предлагают от чистого сердца — не оскорбляй предложившего. Конкретный пример — ты вмешался в драку, протянул руку человеку, оказавшемуся в критическом положении. Он отказался, прогнал тебя? А ты поступаешь именно так. Думаешь, по тебе не заметно, в каком ты «порядке»? Человек хочет вытащить тебя с этой помойки, а я всего лишь действую от его имени.
В самом деле, чего он уперся? Другого шанса судьба ему не даст, это он знал точно. Неизвестно, что его ждет, но хуже не будет. Оставив сомнения, он направился к метро, но Михаил опять удержал его:
— А сейчас ты куда?
— Как — куда? В метро.
— В таком виде?! — Он засмеялся. — Обалдела твоя го
Лова... Тачку поймаем, нас за «чирик» до Новых Черемушек любой таксист повезет.
Они двинулись в сторону стоянки такси. Из здания вокзала вышли трое парней, приехавшие вместе с Михаилом, прошли мимо, даже не взглянув на бывшего попутчика. Саша проводил их взглядом — в кожаных куртках, мышцы накачанные, на джинсах одного из них пятно крови, и явно не хозяйской. Сели в поджидавшую их «Волгу» и уехали. Саша удивился, спросил в лоб:
— А эти не с тобой разве? Или случайные попутчики?
— Не совсем случайные, но я их впервые видел. Кто-то из охраны нашего кооператива. Я ехал забрать человека с вокзала, они — доходчиво объяснить кое-кому, что нехорошо грабить беззащитных людей.
— Сдается мне, твой хозяин далеко не так беззащитен, как могло показаться на первый взгляд, — пробормотал Саша.
— Каждый из нас в какой-то момент может оказаться абсолютно беспомощным, — уклончиво ответил Михаил.
По дороге они разговорились. Михаил вырос в детском доме, потом окончил какое-то ПТУ, работать не стал, хотя ленивым не был, — не прижился на рабочем месте. Бродяжничал, объездил чуть ли не весь «совок». Вернулся в Москву, и здесь его путь пересек некто Сергей Иванович Маронко. Чем-то Михаил приглянулся ему настолько, что пожилой мужчина, не имевший ни жены, ни детей, взял на себя заботы о бродяге. Устроил на работу, помог снять недорогую квартиру, в буквальном смысле слова человеком сделал. Работа была не слишком сложная, но беспокойная: курьер не столько при кооперативе, которым руководил Маронко, сколько при самом шефе. Выполнял поручения как служебного, так и личного характера, не проявлял излишнего любопытства, не разбалтывал секретов — а к ним Миша относил все, что видел и слышал, — не ворчал, если поднимали посреди ночи и отправляли
Саша только изумленно крутил головой. Повезло же парню... Закрыв глаза, он представил себя — прилично одетого, чисто выбритого (щетина, пробившаяся на подбородке и верхней губе, доставляла ему массу неудобств, тем более что она была черная и очень заметная) — мотающегося «по делам», страшно занятого, а ночи проводящего не на вокзале, а в нормальной чистой постели... Стиснув зубы и сжав кулаки, Саша сам себе яростно поклялся сделать какую-нибудь головокружительную и совершенно невозможную для обычных людей карьеру. Он представил себе коридор, по обе стороны — двери с табличками. Он идет по нему быстрым шагом человека, дорожащего каждой секундой; встречные почтительно здороваются: «Доброе утро, Александр Андреевич», он вежливо кивает в ответ, отдает на ходу короткие распоряжения. Он — Самый Большой Начальник.
Поплутав в Новых Черемушках, таксист доставил их к стандартной «хрущобе». Они поднялись на третий этаж. Позвенев ключами, Миша открыл дверь, пропустил Сашу. Тот с недоумением и восхищением огляделся:
— Них... себе квартирка!
Миша недовольно скривился:
— Ты не мог бы обойтись без матерщины? Не люблю я этого, у нас не принято ругаться. Сергей Иванович при мне ни разу не выругался. Говорит, русский язык достаточно богат, чтобы обойтись цензурными выражениями.
Саша прошелся по обеим комнатам. Так его семья не жила и в лучшие времена, когда отчим еще не пил. Техника сплошь импортная, что телевизор, что магнитофон. Даже видак есть. Море кассет, книги. И вся квартира — в идеальном порядке. Миша прервал «экскурсию по музею»:
— Ползи в ванну. Все необходимое я тебе положил.
Горячая вода. Мыло. Много горячей воды и много мыла.
Определенно, цивилизация — это самое классное из всего, что придумало человечество. Саша плескался часа полтора, слой за слоем сдирая с выпиравших костей грязь, а вместе с ней и горечь этих полутора месяцев. И чем дальше, тем большую признательность он испытывал к почти незнакомым ему Маронко и Михаилу.
Миша снаружи постучал, насмешливо осведомился:
— Ты спишь или утонул? Вылезай, дело есть.
Он тут же покинул водную среду, растерся пахнущим чем-то теплым и приятным полотенцем. Радом лежала
Стопка белья, все как полагается — трусы, носки, тренировочные штаны и свободная футболка. Классно.
На свою физиономию он глянул лишь мельком. Один глаз закрылся полностью, второй припух, губы расплющены, пол-лица занимают. Миша ждал его на кухне, на столе стояла тарелка с вареной картошкой и двумя толстыми ломтями поджаренной колбасы. Все горячее и ужасно вкусное, но Саша сделал вид, что не голодал все это время и с едой может подождать.
— - Что задело? — спросил он.
— Поешь сначшга.
— Успею, это не самое главное.
— Ну, ты горд, — восхитился Михаил. — Все равно ешь, потому что разговор долгий.
Саше казалось, что он способен в одиночку уничтожить вагон жратвы, но он явно переоценил свои возможности. И сколько сил ему потребовалось, чтобы не глотать кусками, не выглядеть торопливым! Когда он вымыл за собой тарелку, Миша налил кофе себе и ему, достал сигареты. Как же это здорово — курить на сытый желудок!