Цезарь: Крещение кровью
Шрифт:
— Мы выгребли все, что нашли.
— Половину придется сдать, вторую оставите себе в качестве подъемных. В дальнейшем примите за правило: у нас сдают всю добычу. Золото пока придержите, оно скоро подорожает.
— А неустойка пусть пойдет девчонкам на конфеты, — встрял Серега. — Майор перебьется.
— Естественно. Сегодня же вы с Аленой пройдетесь по магазинам, подберете прикид, она в таких вещах разбирается. Идем все-таки в престижное заведение, так что выглядеть надо соЪтветствующим образом. И, Сергей, приведи ее в чувство, прямо сейчас.
— А что приводить? Она спит. Разбудить ее, и все.
Серега ушел в другую
Долго и путано извиняется перед ней — мол, перепутали, ошиблись, раскаялись, больше так не будем, и вообще это
Г
С каждым может случиться. Алена вошла в гостиную, увидела деньги на столике.
— Саш, я же тебе говорила, что они справятся! — воскликнула она. — Я тебе говорила, что Валерка не только машину водить и морды бить умеет.
— Ладно, — усмехнулся Саша. — Мы уже все выяснили. Алена, позвони Майору и договорись об отсрочке хотя бы до полуночи, чтобы он твою квартиру по камешку не разнес. Соври ему что-нибудь позаманчивее, обещай еще десять штук ему лично за сговорчивость отдать... Только звони с кухни, чтобы он наши голоса не слышал.
Прикрыв за собой дверь, Алена ушла на кухню. Саша повернулся к Валере:
— Вместе с вами поедет Глеб — на всякий случай, а случаи разные бывают... И пушки ваши я заберу. Они наверняка «паленые», не стоит брать на себя чужую кровь.
Это сильно смахивало на своеобразную форму ареста: оружие отобрали, оставили конвоира... На какой случай нужен Глеб? На тот, если Валера с Серегой решат скрыться в неизвестном направлении? Надо сказать, в какой-то момент у Валеры мелькнула такая мысль.
Они разошлись, договорившись встретиться вечером в квартире Алены. Цезарь, Мишка и Дмитрий уехали, а Алена потащила оставшихся по магазинам, по «Березкам», по знакомым фарцовщикам... Это был невероятно утомительный процесс, который она сопровождала бесконечными комментариями по поводу того, что, с чем и когда следует носить. Бедная Балерина голова пухла от боли и переизбытка информации, которую надо было в считанные минуты переварить — чтобы заняться обработкой следующего вороха данных. Он не успевал прийти в себя; накануне — риск, грабеж, убийство, утром — страх засады, драка, и неизвестно, что ждало их вечером, но предупреждение относительно порядка в делах прозвучало достаточно грозно. Он не успевал привыкнуть к одной мысли, как наплывал десяток следующих. Это было похоже на длинный запутанный кошмарный сон, от которого ужасно устаешь, силишься проснуться — а ничего не получается... Валера терял способность к размышлению, он просто тупел и мечтал о передышке. Глядя на Серегу, он замечал то же самое; в
Конце концов Глеб сказал Алене, что пора сделать перерыв в обучении хорошим манерам.
Они сидели в кафе, прохладном и тихом; Ватера пожаловался, что не успевает привыкнуть к ежесекундно меняющейся обстановке. Глеб заметил, что через неделю он приспособится и начнет считать такой образ жизни вполне нормальным. Цезарь соображал очень быстро, мог подвергать свой мозг колоссальным перегрузкам и требоват от своих людей такой же работоспособности. В отличие от Алены Глеб дат всего несколько советов новичкам, но зато эти советы были понятны и носили практический характер.
При работе с Цезарем не стоило считаться со средствами достижения цели. Всякая гуманность бьша ему чужда, но он не терпел лишней, «глупой» крови. Когда имелась возможность, убийств следовало избегать. Свидетелей
В свой отряд он набирал таких же беспределыциков, как и сам. Никакого другого закона, кроме приказа шефа, его люди признавать не должны были: ни государственного, ни криминального, никаких моральных рамок. Как Цезарь скажет, так и должно быть. Любой его совет или просьба на самом деле являлись вежливой формой приказа. Органически не переваривал двух вещей: садизма и сексуального насилия. Из всех видов наказания для своих людей практиковал два основных: неустойка и смерть. Ну, еще по морде мог дать, но всегда — за дело. «Опушенка» им не применялась принципиально.
Сделал Глеб и кое-какие поправки в заведомо неверных данных о Цезаре, выложенных ранее девушками. Во - первых, своя территория у него была — аэропорт Внуково. Во-вторых, его отряд лишь номинально состоял из четырех человек. А фактически Цезарь по своему усмотрению распоряжался «личной гвардией» Ученого. В прежние годы Ученый сам предпринимал какие-то вылазки, но в последнее время эта необходимость отпала, и «личной гвардией» пользовался его сын.
В-третьих, к его зонам относился и микрорайон Ясенево, но там он не работал, решив создать жилую базу для
Себя и своих людей. Он выгнал из Ясенева мелкую группировку', «подмел» район, но сам кооператоров не тряс и никому не давал. «Пусть жиреют, — смеялся Цезарь. — Это мой личный курятник, что хочу там, то и делаю».
Алена отошла позвонить очередному знакомому фарцовщику; проводив ее взглядом, Серега в лоб спросил:
— Глеб, а за что его окрестили Кровавым? И он что, на самом деле восемнадцать человек грохнул?
— Ну, почему он Кровавый, я и сам не знаю. Это его кто-то из конкурентов осчастливил эпитетом. Что до смертей, — он понизил голос, — то мы сами слухи распространяем. Понимаешь, он же молодой, надо что-то сделать, чтобы с ним считались. На самом деле я не знаю, сколько душ на его совести. — Заметив явное разочарование на лице Валеры, он быстро добавил: — Может быть, и больше.
Валера был все равно разочарован, и оговорка лишь усугубила дурное впечатление. Рассказы Глеба разрушили всякую загадочность, оставайся только молодой капризный парень, избалованный отцом-мафиози. Самодур, который всеми силами тщится доказать, что он тоже что-то значит. И рэкетом Цезарь, похоже, занимался от скуки, не зная, куда девать молодой задор.
Валера чувствовал себя глупо. Попасться на удочку маявшегося дурью парня, убить из-за этого двух человек... И еще больше укрепляла его в этом убеждении утренняя драка. Ничего грозного или выдающегося в Цезаре не было — обычный парень, мало битый и поэтому много о себе возомнивший.
В восемь вечера они собрались в Аленкиной квартире. Валера держался скованно — не привык к новому имиджу, зато Серега явно балдел: из задрипанного санитара морга превратиться в лощеного интуриста — и всего за несколько часов! Александр бросил на журнальный столик несколько паспортов:
— Разбирайте.
Валера раскрыл один — паспорт гражданина ФРГ, на фотографии молодой человек, отдаленно похожий на Се - регу.
— Зачем это? — удивился он.
— На всякий случай. Нас могут попросить предъявить документы в «Космосе», а дело слишком серьезное, чтобы