Чаганов: Москва-37
Шрифт:
– А похороны? – Вырывается у меня.
– И похороны. То есть, товарища Ежова с супругой уже похоронили…
«Нормально, когда успели? Ночью что ли»?
Левой рукой отодвигаю папку в сторону и раскрываю свежую «Правду», лежащую передо мной, так замотался, что не успел прочесть. На первой странице: фотография Чкалова, Байдукова и Белякова у карты Северной Америки, постаноыление Центрального Исполнительного Комитета СССР о награждении большой группы «испанцев». Листаю дальше – ни слова о Ежове!
«Дела. Пока в газете не сообщат о
– … так о чём я хотел вам сообщить, – парторг откашлялся. – завтра в двенадцать ноль-ноль в Центральном клубе НКВД будет встреча нового наркома с руководителями управлений и начальниками отделов Центрального аппарата…
«Никак не успеть, поезд из Ленинграда идёт десять часов».
– Не знаете, Алексей Сергеевич, кто будет нашим новым наркомом? – В голосе Курбатова звучит деланное безразличие.
– Нет, Пётр Николаевич, не знаю.
– Понятно, – разочарованно вздыхает он. – вот предупредил, ставлю галочку.
«Позвонить Кирову? Зачем? Просто полюбопытствовать? Он, конечно, не раз говорил, что звони, мол, в любое время, но я этим не злоупотребляю – звоню только в случае крайней необходимости… Стоп! Ипатьев! Стране нужен порох, взрывчатка и высокооктановый бензин. Тут в колокола нужно звонить, а я застеснялся».
По «вертушке» никто не ответил, пробую по ВЧ Свешникову.
– Николай, мне надо срочно встретится с Сергеем Мироновичем. – Выпаливаю, едва заслышав его интеллигентый голос.
– Его нет, он у Хозяина на «Ближней даче»… Молчу, соображая.
– … но через час будет на месте. – Продолжает он услышав мой разочарованный вздох. – Хочешь, вышлю за тобой машину, если конечно, дело не терпит отлагательства?
– Не терпит, а машинк не нужно, я пешком, я тут на Большой Татарской. – Подскакивая со стула.
– Все пропуска в Кремль отменены и въезд посторонних машин тоже.
«Серьёзно всё».
– Тогда оставь мне пропуск на проходной, через час я подойду.
– Где же они? Только что тут стояли. – Кузнецов привстаёт на стременах, стремясь что-нибудь разглялеть в зарослях, обступивших дорожку. – В этом лабиринте чёрт ногу сломит… Оля наклоняется к земле, обхватив коня за шею, и пытается разглядеть следы на земле.
– Вот по этой тропинке прошли. Коля, ты с лошадьми за мной метрах в ста. Если потеряешь меня, то встречаемся здесь через полчаса. – Она легко спрыгивает с коня и неслышно растворяется в зарослях.
– Ну зачем мы связались с этими? – Из-за кустов раздался ноющий мужской голос. – По тихому надо было уходить.
– Ша, сявка… – Голос последнего показался показался Оле знакомым. Девушка потихоньку отодвинула берёзовую ветку с молодыми зелёными листочками: на небольшой полянке, покрытой прелой прошлогодней листвой и кое-где пробившуяся сквозь неё молодую травку, она увидела двух небритых мужчин в одинаковых спортивных рубашках со шнуровкой на груди и светлых парусиновых
– … Крест – фартовый вор, без слама никогда с луны (грабежа) не возвращался, – зло смеривает взглядом Жжёнова. – это тебе не клюфту (одежду) на пруду тырить. А за гнилую наводку ответишь.
– Крест, я не виноват что американец уехал сразу… – заныл артист. – у него всегда в кошельке много денег. Он бы просто так мне дал.
– Стой на стрёме, – осклабился вор, поворачиваясь к Пусе. – кралю жарить буду… Увидев чёрные зубы Креста, его страшную небритую морду, женщина дико вскрикивает и пытается подняться с земли, но увидев перед глазами нож застывает и закрывает ладонями лицо, что вызывает хриплый довольный хохот вора. Вдруг страшное воспоминание как молния пронзили Олю: те же зубы, те же волосатые руки, тот же сиплый голос: воспоминания Маньки, усилием воли подавляемые девушкой, вырвались на ружу и весь план, мгновенно возникший у в голове опытной оперативницы, сразу полетел в тартарары.
– Не трожь её, гад! – Олин звериный крик заставил вздрогнуть всех находящихся на поляне.
– О-па! Маня! – Маленькие глазки Креста забегали по сторонам в поисках опасности, но никого постороннего не найдя, вернулись к фигуре девушки. – Ты как здесь? Меня посёшь, прокурсетка лягавая?…
Вдруг рука вора нырнула в карман и на свет появился дамский пистолет.
– Ты зашухарила всю нашу малину… – вихляющейся походкой Крест идёт к девушке. – а теперь маслину получай!
Жжёнов даёт пинка, попытавшемуся подняться на ноги Гансу, и тот снова ложится на землю.
– Что дрейфишь, Крест, – Оля берёт себя в руки, дыхание успокоилось, как всегда в минуту опасности. – марухи своей, шпалером тычешь…
Вор останавливается в трёх метрах от девушки и смотрит на свой пистолет и усмехается.
– В натуре ботаешь, маруха ты моя… ха-ха-ха, фарт пошёл. Лягай рядом с курвой. – Щурится он.
– Стой! Ствол на землю! – Из кустов вываливается Кузнецов, размахивая револьвером.
Реакция Креста была мгновенной, дуло его пистолета повернулось на звук и прозвучал выстрел. Оля делает кувырок вперёд, гибкое тело скручиваетсявокруг своей оси и каблук её сапога хлёстко и точно бьёт по руке вора, вибивая оружие.
– Не стрелять! – Кричит она вскакивая на ноги.
Крест отскакивает в сторону и скрывается за ней, в его левой руке сверкнуло лезвие ножа.
– Коля, ты как? – Не поворачиваясь назад кричит девушка, её взгляд скользит по противнику.
– Пойдёт, – скрипит зубами Кузнецов. – чуть царапнуло. Вор стоит в нерешительности, нож так и летает из руки в руку, а в глазах застыло удивление той прытью, что показала его бывшая подруга.
– Серьёзный противник. – Подумала она, глядя на быстрые, ловкие движения Креста.