Чарльз из чайничка
Шрифт:
— Может, вам тоже налить выпить? — Леслава сочувственно склонилась к нему, но он не успел ответить.
— За мой счет налейте двойной. На него смотреть жалко, — Эрик с усмешкой хлопнул парня по плечу, отчего тот чуть не съехал с кресла. И когда стюардесса отошла, Хэнк тут же залпом опрокинул в себя стакан и разгрыз кусочек льда.
Выглядеть от этого он лучше не стал, но, по крайней мере, пакет опустил и откинулся в кресло, закрыв глаза.
— Ненавижу самолеты…
Эрик ничего не сказал в ответ. Он никогда не боялся летать или плавать на корабле, даже наоборот чувствовал
— Что это с ним? — Чарльз высунулся из иллюминатора, глядя на Хэнка.
«Не все обладают способностью торчать на крыле самолета на высоте девяти тысяч метров. Некоторые справедливо бояться высоты и летать».
— Оу, пожалуй, в этом есть доля рациональности, — заинтересованный взгляд джинна скользил по Хэнку, чуть-чуть вернувшему естественный цвет лица.
И Эрику вдруг стало любопытно.
«А ты можешь сделать так, чтобы он избавился от страха?»
— Это твое желание? — джинн прищурился, чуть склонив голову к плечу. Его губы застыли в полуулыбке.
На секунду Эрик запнулся о собственные сомнения, но идея уже пустила свои корни в его разуме, подогревая решимость.
«Да. Хочу, чтобы ты избавил его от страха перед полетом».
— Окей!
Улыбка Чарльза показалась Эрику чересчур довольной, но джинн уже снова исчез за бортом самолета.
Стюардесса, проходя мимо их кресел, сказала Хэнку, что он выглядит гораздо лучше. Атмосфера в салоне вообще будто стала позитивнее.
— Ну, как? — пытливый взгляд Леншерра высматривал на лице соседа признаки исцеления.
— Спасибо, мне гораздо лучше. Все оказалось не так…
Договорить Хэнк не успел, потому что самолет вдруг резко ухнул вниз, заставив его до крови прикусить язык и впиться пальцами в подлокотники, чтобы не вылететь из кресла.
— Какого черта?..
Эрик, в отличие от него, ухватиться не успел, и его мотнуло на переднее сиденье, об которое он больно ударился подбородком. Кто-то охнул, закричал. Со стороны кабины послышался звон посуды: стюардесса уронила столик и только чудом удержалась на ногах. Тут же красным загорелось табло «пристегнуть ремни».
«Приступаю!» — раздался в голове голос Чарльза, и самолет тряхнуло по новой.
Эрик еле успел защелкнуть замок, а Хэнк рядом все-таки вскрикнул. И не он один.
— Уважаемые пассажиры, сохраняйте спокойствие. Самолет вошел в зону турбулентности. Всем просьба вернуться на свои места и пристегнуть ремни, — голос Леславы оставался на удивление спокойным и звучал ровно.
Сила Эрика против его воли обволокла самолет, и он повернулся к иллюминатору. На крыле, как ни в чем не бывало, сидел Чарльз. Он обернулся, почувствовав, что на него смотрят, и, злорадно улыбнувшись,
Самолет накренился, с плохо закрытой кем-то полки посыпались пакеты и сумки, дети сзади зарыдали от страха.
— Ты что, мать его, творишь?! — совершенно забыв о конспирации, Эрик заорал во всю глотку на довольного джинна снаружи.
Пилот выровнял машину (не без помощи металлокинетика, кстати говоря), но табло продолжало гореть красным, а Чарльз все еще сидел на крыле. Сосед покосился на Эрика, не понимая, к кому тот обращается, но комментировать не стал. От ужаса он забыл, как говорить, и едва ли мог разомкнуть стиснутые зубы.
— Выполняю твое желание! — чтобы Эрик услышал сквозь порывы ветра за бортом и шум в салоне, Чарльз приложил ладони рупором ко рту.
— Это ни хера не смешно, сукин сын!
— Что? Я не слышу, прости! — джинн поднялся на ноги.
Его волосы выглядели жутковатым черным пламенем на фоне резко темнеющих туч. В ставших ярко синими глазах мелькнули огоньки молний, и небо рассекла первая вспышка. Самолет оказался в самой гуще грозовой тучи, и Эрику почудилось, что он слышит недоуменные и испуганные разговоры пилотов в кабине, не понимающих, что происходит.
Внутри клокотал страх вперемешку со злостью. Что этот сученыш возомнил о себе?
— Господи, нам всем конец. Нам конец. Конец. О боже! — причитал рядом Хэнк, еле шевеля губами, потому что его челюсти оставались стиснуты.
Эрик сжал кулаки на коленях, сосредоточив все свое внимание на том, чтобы удержать самолет в равновесии. Краем глаза он заметил, как Чарльз подпрыгнул, застыл на секунду наполовину клубящимся облаком над крылом, и снова опустился на него, с силой ударив ногами по металлу.
Крен вышел бы сильнее, если бы Эрик не тянул в обратную сторону, пытаясь удержать равновесие.
Ливень хлестал в окна под раскаты грома, но Чарльз оставался для него недосягаем. Он посмотрел на Эрика вопросительно и снова собрался прыгнуть, но не успел.
— Я желаю, чтобы ты вернулся в свой чайник, Чарльз! Сейчас же!
Эрик проорал это на весь салон, чтобы сучной дух уж точно расслышал его и не смог прикинуться глухим. Самолет все еще трясло из-за нестабильных воздушных потоков, и пассажиры в панике шептались, плакали и вскрикивали от страха. Если кто-то и обратил внимание на голос Эрика, то тут же забыл об этом. У каждого было о чем подумать перед возможной гибелью на высоте десятка тысяч метров…
Цепь в ногах Леншерра звякнула, и клубы серого дыма исчезли в утробе его сумки. На крыле больше никого не было, а через пять минут тучи рассеялись вместе с дождем.
Табло погасло. Из динамика послышался голос пилота.
— Зона турбулентности позади, полет нормальный.
Раздался шквал аплодисментов, и Эрик измученно откинулся на подголовник кресла, только сейчас понимая, что ногтями чуть не рассек кожу на ладонях — так крепко сжал кулаки. Сила медленно съеживалась вокруг него, щупальца металлокинеза, обволакивающие самолет, таяли вместе с грозовой тучей. Он чувствовал себя выжатым, будто вручную протащил чертову машину через облака. Так оно и было практически в какой-то момент.