Чародей
Шрифт:
— Слишком долго они хранят свой секрет, и однажды наступил момент, когда этот секрет стал хранить их. — Непонятно ответил Никос, отбросил в сторону отраву и стал собирать провизию обратно.
— Ты знал? Откуда? — Удивилась Карина.
— Догадался, — с кислой миной, будто только что отведал этот самый гостинец, ответил Ник. — Люди-то — они везде одинаковые, хоть оборотни, хоть нет…
— Подожди, я остальные проверю!
— Ну, давай. — Никос неохотно остановился. — Хотя вряд ли там еще что-то подобное есть.
Он оказался прав — остальные подарки были без сюрпризов. Собрав раскиданную еду обратно, они отправились дальше.
Карина прищурилась на
Глава 3
Тристих Тристих
Человек, попросивший о встрече, вызывал вопросы. Его тихий, невыразительный голос журчал, как вода в ручье, норовя ускользнуть мимо сознания, однако Тристис слушал внимательно, старательно анализируя каждое слово.
Они сидели в просторном трактире в общем зале. На натертом за долгие годы до блеска столе перед каждым стояла кружка пива, но ни тот, ни другой к ней даже не притронулись. Незнакомец был невысок, сухощав и бледен. Судить о его возрасте было проблематично, но все же сыщик дал бы ему лет сорок. — Не на основе каких-то внешних признаков, а исключительно полагаясь на свой опыт. Человек представился Мелусом. Он подошел к Имагену прямо на улице и обратился по имени.
Тристис сразу же напрягся — простой разговор вполне мог оказаться судьбоносным — обычно так всегда и происходит. Не просто же так незнакомец решил поболтать, когда в Империи творятся такие события?
Конечно же, сыщик согласился на встречу. Знание правит миром, а сейчас ему как раз предлагали новое знание.
Мелус не стал ходить вокруг да около, сразу обозначив роли и интересы.
— Вы входите в состав комиссии по расследованию разрушения комендатуры. Лица, представителем которых я являюсь, интересуются этим делом, а также человеком, который, по вашему мнению, несет за это ответственность.
"Обычная вербовка или проверка на благонадежность", — мелькнула у Имагена мысль. Впрочем, нечто подобное он и ожидал.
— Эта секретная информация, — равнодушно констатировал сыщик общеизвестный факт. Сейчас по логике незнакомец должен или угрожать, или подкупать. Мелус его удивил.
— Мы ни в коем случае не предлагаем вам нарушить клятву и предать Родину. Вся информация, которой вы владеете, нам известна. Нам также известно, кем вы были, и почему вы здесь. Думаю, для вас не секрет отношение к вам со стороны других членов комиссии. В их власти сделать так, чтобы вы остались здесь в своей нынешней должности навсегда после того, как они вернутся в столицу. Мы знаем о ваших амбициях и готовы помочь… Вам не интересно? — заметив, что Тристис зевнул, забеспокоился Мелус.
— Вы уверенно озвучиваете свои домыслы, при этом не подкрепляете свои возможности никакими аргументами. Все это говорит совсем не в вашу пользу. Однако мне очень интересно услышать, что же вы хотите, коль скоро не требуете от меня предательства.
— Я в самом деле только что озвучил всего лишь наши домыслы, и только вам решать, насколько они соответствуют истине, — при этих словах по губам незнакомца скользнула легкая улыбка. — Что касается наших возможностей, вы их увидите, если нам удастся договориться. Но вы абсолютно правы — я еще не успел озвучить того, что же мы хотим от вас. С вашего позволения, я поясню. Итак, вы единственный из всей комиссии считаете, что беглый заключенный — не чародей, а искусник уровня академика. Мы разделяем ваше мнение и хотим проверить его.
— То есть у вас есть
— Не совсем так. Плана как такового у нас нет, действовать придется по обстановке. Также мы не призываем вас пойти на вольные хлеба и действовать как частное лицо. Мы предлагаем вам временную, но официальную должность, широкие полномочия, определенную автономность. То есть вы будете докладывать все, что сможете разузнать, своему непосредственному руководителю — тут нет никакого противоречия закону и клятве верности.
— Тогда к чему все это? — сыщик неопределенно повел рукой вокруг. — Если все настолько официально и честно, к чему тайные встречи? — Почему нельзя просто прислать бумагу из Терсуса о назначении меня на должность, чтобы я просто приступил к работе?
Тристис удостоился еще одной мимолетной улыбки.
— Так все и будет, но сперва нам хочется удостовериться в вашей лояльности. Для вас не секрет, что существуют определенные трения в кругу людей, стоящих на самом верху. Да, вы будете работать на столицу, но, как бы это лучше сказать, не на всю столицу… — Я понятно выразился? — Мелус пристально посмотрел в печальные глаза сыщика и продолжил, дождавшись его кивка: — Вы не будете распространяться о своих успехах и даже мыслях никому, включая тех людей, которые, казалось бы, работают в одной с вами команде ради общей цели. Потому что на самом деле это совсем другая команда.
Конечно же, Имаген не стал давать ответ сразу. Сперва требовалось все еще раз хорошенько обдумать, а также по возможности проверить: благо, кое-какие знакомства остались. С одной стороны, это предложение открывало долгожданную перспективу роста. Шанс, что бывшего столичного сыщика все-таки заметят не только недовольные, но и те, кто сейчас действительно у руля, был весьма призрачный. Но даже в этом случае иметь кристально чистую совесть не получится: если ты забрался высоко, нельзя быть "сам по себе" — обязательно нужно быть "с кем-то". То, что среди академиков, которые стоят за спиной императора, идет грызня, действительно не было для него секретом. Недаром же он заподозрил в сбежавшем "Повелителе Чар" опального академика.
Интересно, кто конкретно обратил на скромного провинциального сыщика внимание? — От этого также зависело решение Имагена — стоит или нет сотрудничать с такой личностью. По крайне мере ясно одно — это не "проверка на вшивость", как он заподозрил сначала. Конечно, осторожность не помешает, но интуиция подсказывала, что все чисто.
А вообще интересно получается: в столице действительно не знают, кто томился долгие годы в застенках Маркинской тюрьмы. То есть это искусник, но не кордосец. Впрочем, Тристис уже и сам склонился к такому выводу после того, как ознакомился с результатами расшифровки разговоров Никоса с Кариной. То, что этот человек очень издалека, поняли все. Но если комиссия сочла его родиной один из малоизвестных в Большом Мире островов, жители которого контачат лишь с даймонами, то сыщик сомневался — были определенные несуразности в этой версии. Взять хотя бы знание Никосом сразу нескольких языков, ни один из которых не смогли распознать лингвисты. При этом он абсолютно не в курсе о таких столпах на мировой арене, как Кордос и Оробос. Как будто где-то живут целые народы, и при этом ни сном ни духом не ведают о здешних людях, причем то же справедливо и в обратную сторону. Тристис пока опасался делать скоропалительные выводы — слишком мало данных, но факт оставался фактом — искусник откуда-то взялся и не желал вписываться в шаблоны.