Чародейка. Ходящая по грани
Шрифт:
— Не останавливайся… мне нравится, как ты размышляешь. Твое сознание способно четко воспроизводить картинки. Они получились почти живыми. Давно в моих владениях не появлялись такие интересные существа. Ты ведь из другого мира, так?
Кивнула. Правда, мысленно. Но разговаривающее со мной нечто меня смогло понять.
— Я рад. Наконец, что — то новенькое. Откуда ты?
В воспоминания ворвались картинки улицы, где я жила пока не стала чародейкой. Светило яркое утреннее солнце, верхушки деревьев колыхал ветер, обшарпанные дома из красного кирпича стояли близко друг к другу, я шла вдоль проспекта, на лице, как обычно,
— Восхищен! — Гулко осведомил меня наблюдатель. — Ты ведь чародейка? Как ты попала на Таймарр?
— Меня забрал профессор Шен Хаценгауэр, — в этот раз решила ответить своим голосом. Однако, фигура профессора, в виде штрихового рисунка, все же, обозначилась перед глазами. — Где Ренольд и Якоб? — Я осмотрелась. Как бы я не пыталась думать о них, в пространстве появлялись лишь их воображаемые мною лица.
— Что тебе до них? Лучше нарисуй мне что — нибудь любопытное из вашего мира, — наблюдатель замер выжидающе.
Внутри меня разгорелась волна протеста:
— Пока не покажите мне настоящих Ренольда и Якоба, я ничего больше изображать не стану!
— Как скажешь… — прошептало нечто, — но вынужден предупредить, реальность тебе покажется неприятной. Уж лучше и дальше быть в мире грез, рисуя для моей коллекции новые кадры. У меня уже собралось много воспоминаний. Каждый, попавший в мое владение, отдал за них свою жизнь…
— Покажите их! — Требование прозвучало громко и жалко. Это жуткое существо просто убивало нас, крадя воспоминания из прошлых жизней.
Дымка перед глазами рассеивалась, демонстрируя реальную картину. Мы трое: я, Ренольд и Якоб, удерживаемые полу — прозрачной темной субстанцией висели в воздухе. Лица казались бледными, словно обескровленными, только эмоции были разными. Якоб чему — то улыбался, наверняка, вспоминая радостные события. Глаза Ренольда были закрытыми, лицо приняло страдальческое выражение. Он резко дергал головой из стороны в сторону, плотно сжав побелевшие губы. Даже мысленно страж с кем — то боролся. Себя мне было видеть особенно жутко. Ведь фактически я была с ними, но разум существовал уже отдельно от тела.
Наблюдатель, внимательно следящий за моими эмоциями, решил обозначиться, соткавшись из мрака и представ передо мной в виде черного человекообразного существа, чье тело покрывало подобие беспрестанно движущейся, словно от ветра, темной мантии. Глаза светились фиолетовыми точками. Лица было не рассмотреть, только длинными извилистыми прядями ниспадала борода. В руках существо держало посох, испещренный рунами. Завершал композицию данного посоха блестящий камень треугольной формы, прикрепленный сверху.
— Забудь о прошлой жизни, — посоветовало мне существо, — ее все равно не вернуть, как и твоих друзей. Не стоит терять время. Покажи мне как можно больше воспоминаний, пока жизнь в твоем теле окончательно не угасла.
Еще чего. Я демонстративно прятала любые свои мысли от самой себя. Оказалось, это мучительно трудно — ни о чем не думать.
Мое молчание прервал еще один сумрачный гость, появившийся в виде вибрирующей
Оторвавшись от собеседника, наблюдатель неожиданно стал задумчив и, кажется, немного обескуражен полученными сведениями.
— Зендорк справедлив, — назвало свое имя существо с посохом, — я оставлю в живых одного из вас, чародейка! Выбирай, кого ты спасешь?
— Всех нас! Нужно спасти всех! — Умоляюще посмотрела на существо. Значит, есть возможность избежать смерти? Тогда нужно приложить максимум усилий для этого.
— Одна спасенная тень за одну жизнь! Выбирай! — Нетерпеливо произнес Зендорк. Идея отпускать даже одного ему была не по душе, но Зендорк справедлив!
— Отпустите их и оставьте меня! Я стою две жизни, поверьте мне, — взмолилась я, натолкнувшись на раздраженный фиолетовый прищур потусторонних глаз. — У нас, на Земле, очень много интересных необычностей. Я все вам расскажу и изображу. Вы и услышать сможете. Музыка! Вы слышали, когда — нибудь ее?
— Хочу услышать сейчас, — раздражался Зендорк. Ему не терпелось совершить справедливость и снова наслаждаться картинками из своей коллекции.
Я представила, как когда — то моя тетушка в детстве восхитительно играла на фортепьяно. Она могла искусно исполнить любую композицию. Как любительница классики, она часто играла именно ее, а я любила просто сидеть рядом и наслаждаться получаемыми эмоциями. Как наяву я смогла увидеть сначала перебирающую клавиши немолодую женщину с близкими моему сердцу чертами лица, затем я погрузилась в воспоминания о том, какие образы в моей голове создавала воспроизводимая мелодия. Образы яркими силуэтами взмыли в пространство, наполняя его собой все гуще и двигаясь в такт музыки. То были и цветы, и танцующий люди, и просто ноты. Силуэты фигур стирались и появлялись новые, кружа вокруг меня и восхищенного происходящим наблюдателя.
— Я согласен, — проблеяло существо, когда мелодия стихла и картинки испарились.
Сделав росчерк посохом, наблюдатель разразил одним движением пространство, открыв портал. Освобождаемых чародеев начало утягивать в окно перехода.
— Назови точку исхода, чародейка! — Прогудело существо, ожидая от меня ответ.
Я паниковала, поэтому не смогла дать конкретный ответ. В голове бились лишь две мысли в виде отрывков из разговоров: Илейное озеро, Гаррова Глушь.
Портал закрылся, унося с собой чародеев. Живых! И это самое главное. Я облегченно выдохнула.
— А теперь я готов бесконечно долго слушать твою музыку, — весело проблеяло существо, протягивая мне свою черную полупрозрачную ладонь.
Сделка — есть сделка, ничего тут не поделаешь. В ответ протянула свою руку, но не успев с ней соприкоснуться, наблюдатель возмущенно отметил то, что я успела забыть:
— У тебя есть дух покровитель, чародейка! Утаила от меня?! — На мое испуганное «нет», существо грубо дернуло мою ладонь, злостно прошипев, — я сотру любую метку! Я темный жрец, твой защитник обречен!