Чаровница
Шрифт:
С некоторым запозданием он вспомнил о Норланде, которого также пригласил.
– А где, леди Сесили, ваш жених? Присматривает за лошадьми? Тогда он зря утруждает себя, мои конюхи прекрасно выполняют свою работу.
Ашборн взглянул за спину Сесили на двери, в которых, по его расчетам, должен был появиться Норланд.
– О, его светлость задерживается. На день или на два. Какие-то дела в Кембридже, – сухо заметила Сесили.
– Неужели он ради скучной науки пренебрегает столь очаровательной невестой? – съязвил Рэнд.
– Ничего подобного, – равнодушно
В ее голосе не было ни тени обиды на его выпад, и Рэнд понял, что допустил досадный промах. Почти ни для кого не было тайной, что брак Сесили и Норланда не был заключен на небесах. У нее нет никаких оснований ожидать от Норланда каких-то особенных чувств и знаков внимания к себе. Исходя из этого, Сесили вряд ли могли так уж сильно раздражать намеки на отсутствие нежности или любви со стороны жениха.
И тут впервые Рэнд подумал о том, что Сесили почему-то не только не противится этому браку, но упорно настаивает на нем, причем вопреки несомненной страсти, которую испытывает к Ашборну. Погрузившись в сладостные воспоминания, он не сразу заметил подошедшую миссис Джастин, экономку, и лишь ее деликатное покашливание вернуло его с небес на землю.
– Ах да! Познакомьтесь – миссис Джастин. Она покажет вам ваши апартаменты.
– Благодарю вас. – Леди Арден вежливо улыбнулась экономке и принялась снимать перчатки. – А потом чай, я надеюсь?
Рэнд поклонился:
– Разумеется. Миссис Джастин, будьте добры принести чай на террасу. Положим, через полчаса. Вас это устраивает?
Сесили не терпелось попасть на чердак, чтобы немедленно приняться за поиски бумаг Джонатана. Но это было бы невежливо и не очень умно. Как заметил Ашборн, чердак занимал многие акры.
Больше ничего не оставалось, как умыться после дороги и переодеться к чаю. Веселое платье вишневого цвета и изящная соломенная шляпка очень шли к лукавому и симпатичному личику Сесили. Взглянув на себя в зеркало, она пошла вниз, где на террасе, должно быть, уже поджидал ее и леди Арден гостеприимный хозяин.
Однако пить чай под пристальным и несколько удивленным взглядом Ашборна было не очень удобно. Сесили все время хотелось отвести глаза, что одновременно и смущало, и раздражало ее. Сесили не терпелось приступить к поискам письма, а вместо этого приходилось сидеть и вести светскую беседу, занятие, ради которого вовсе не стоило уезжать из Лондона.
Впрочем, чай в чашках из тончайшего прозрачного китайского фарфора был просто восхитительным. Пить его было бы одно удовольствие, если бы не необходимость отвечать на расспросы Ашборна, которые, как всегда, казались ей полными скрытого сарказма и намеков.
Леди Арден по обыкновению болтала о разных пустяках, городских сплетнях, но Сесили было не так-то легко провести. Несмотря на безразличный вид, леди Арден наблюдала за ней и за Ашборном, словно пытаясь найти подтверждение какому-то своему предположению. Неужели Ашборн сообщил ей о своих намерениях? Может быть, Монфор послал ее с целью понаблюдать за ними обоими, для того чтобы
Но как бы там ни было, Сесили чувствовала себя скованно, неловко. Ее как будто осматривали, изучали, что-то прикидывая и оценивая, и это никак не могло принести покой ее взвинченным нервам.
Ашборн же вел себя как ни в чем не бывало. Он шутил, смеялся, что еще сильнее выводило Сесили из себя. К своему удивлению, она только сейчас заметила, что впервые видит его при дневном свете.
Он, как настоящий джентльмен, выбрал место напротив солнца, поэтому всякий раз, когда он смотрел на нее, в его глазах, освещаемых солнечным светом, вспыхивали золотистые искорки.
Ох, уж эти глаза! От них сладкие мурашки побежали по спине Сесили. В их прозрачной глубине светилось что-то дикое, необузданное. Они походили на глаза большой кошки, вроде льва, который, лениво лежа на солнышке, поглядывал вдаль на свою жертву.
Ашборн в роли хозяина представлял собой воплощение радушия. Он настолько весело и искренне рассмеялся в ответ на какую-то шутку леди Арден, что Сесили стало завидно. Ей вдруг захотелось, чтобы его смех был вызван ею, а не кем-нибудь другим.
Какая ерунда! О чем только она думает?! Неужели она все-таки влюбилась в него? Одно дело внешняя привлекательность, и совсем другое – любовь: Сесили неминуемо погибнет, если позволит себе влюбиться в герцога Ашборна.
Мысленно одернув себя, Сесили заставила себя вспомнить подлинную причину, побудившую ее приехать сюда. Но когда она останется наедине с герцогом, чтобы напомнить ему об этом? Когда сможет приступить к поискам?
Сколько же могут они, он и леди Арден, болтать о пустяках? Это становилось невыносимым. Напряжение Сесили все росло и росло, пока она не начала чувствовать себя вулканом, готовым выплеснуть наружу лаву раздражения и пепел сердитой угрюмости.
Иногда в глазах Ашборна загоралось насмешливое понимание желания, которое изводило ее. В такие моменты ей хотелось его стукнуть.
– Мои дорогие гостьи, если вы не очень устали, я могу показать вам дом и то интересное, что есть в нем.
Леди Арден улыбнулась:
– Мой милый мальчик, мне надо написать несколько писем. А вам – молодость такая чудесная пора – следует воспользоваться прекрасной погодой и совершить продолжительную прогулку. Только не забудьте вернуться засветло.
От радости Сесили вскочила, даже не дождавшись окончания фразы наставницы.
– Меня, ваша светлость, больше привлекает предложение пройтись по дому. Мне не терпится взглянуть на коллекцию фарфора, о которой я слышала столько восторженных откликов.
– Я польщен. – Ашборн улыбнулся, хотя в уголках его губ затаился сарказм. У него, как и у большинства знатных и богатых людей, действительно была восхитительная коллекция. Но это была не дань моде, а подлинное увлечение, о котором мало кому было известно. Смелое предположение Сесили, говорившее об остроте ее ума, понравилось Ашборну.