Час Кицунэ
Шрифт:
За мной встали Кио и Нобу.
— Кто это? Уcи-но Коку? — спросила я.
— Да. Маири Практикующая*, — подтвердил мои догадки Кио.
Он уже взял себя в руки и теперь стоял, скрестив их и сжав губы в тонкую полоску, наблюдая за тем, как сражаются девочки. Я чувствовала волны ярости, гнева и боли, что шли от него.
А вот стоящий с другой стороны Нобу фонтанировал страхом и отчаяньем. С возращением в Долину все мои чувства обострились, я и все это уловила.
Одним из монстров, которые бились сейчас с девочками, была Уcи-но Коку Маири Практикующая. Она стояла в углу домика в длинном
Уcи-но Коку Маири Практикующая это ёкай, в которого превращается женщина, творящая страшный ритуал. Она делает из соломы маленькую куколку загаданного человека, приходит к храму и прибивает к деревьям, что растут рядом с храмом, эту фигурку черными гвоздями. И делает это до тех пор, пока ненавистный для нее человек не умрет.
Говорят, что священные деревья, которые растут вокруг синтоистских храмов, тоже погибают после такого ритуала.
Обязательным условием ритуала было наличие трех зажженных свечей, которые крепились на голову женщины специальным обручем. Они горели, капая, заливали ее лицо, оставляли ожоги и стекали восковыми слезами с ее щек. Именно по этим зажженным трем свечам ее и узнают. И еще по черным гвоздям, которые она сжимает в руке. Только вот сейчас она быстро метала свои гвозди в моих подруг и насылала на них огромных соломенных кукол.
Нам слышно не было, но она открывала рот и, наверняка, еще или орала, или завывала, что не сильно способствовало поднятию боевого духа.
Пока что Рен и Юри попеременно умудрялись разносить мечами соломенных монстров и потом поджигать солому лисьим магическим огнем, вот только несколько черных гвоздей уже успели вонзиться в девушек. До самой же Уcи-но Коку Маири Практикующей им добраться так и не удавалось.
А не удавалось потому, что они обе только и успевали обороняться от второго монстра, который вращал клинками с удивительной скоростью и нападал на них обеих сразу.
Ёкай был красив. Я бы даже сказала — очень красив! Такой кукольной красотой, какой бывают красивы только демоны. Но я помнила, что одно из условий, как правило, и было победить именно мужчину, вот у Кио, Шиджа и Нобу в поединке представали женщины. У меня самой тоже был воин-самурай. У ёкая, что с бешенной скоростью вращал клинками, были широкие плечи, правильные черты лица и очень длинные, красного оттенка, волосы. И Рен, и Юри тоже были красноволосые, но у них волосы были туго затянуты, чтобы не отвлекали в бою, а у этого красавчика они летали в разные стороны, создавая огненный вихрь.
Вообще, все там кружилось с огромной скоростью, и только моё лисье обострившееся зрение помогало мне это увидеть. И вихрь красных волос, и лисье пламя, сжигающее солому, и острые гвозди, что подобно стрелам летели в девочек.
Мне стало страшно….
— Они не справятся, — прошептала я.
— Нет, — мрачно подтвердило Кио. — У обеих нет шансов. Они держаться, но он слишком силен.
— Кто это? Я не узнаю этого ёкая, — все так же тихо спросила я.
Кио мрачно фыркнул.
— Это новенький. И, как у всех новеньких,
— «Красавец». А так и не скажешь. Но это ведь не всё? — не отрывая глаз от домика для испытаний, спросила я.
— Нет. Не всё. Императору надоели эти бесчинства, и он отправил своего лучшего воина все это прекратить. Этот самурай собрал небольшой отряд. Шидж с ними пошел и кто-то еще от Владыки Инугами. Один из его псов. Они навалились на него и одолели, — спокойно и как-то ледяно ответил Кио.
— Знаешь, Аика, как зовут этого ёкая? — вдруг зло спросил Нобу.
— Если он новенький, то откуда? — я видела, что Нобу страшно и больно, и постаралась придать голосу спокойный оттенок.
— Его зовут Сютэн-додзи**! Ничего не напоминает? — и Нобу в упор посмотрел на меня.
Я повернула голову и ответила ему прямым взглядом и почти не разжимая губ зло прошипела:
— Моего сына зовут Сюнтэн. Сюнтэн Сё Хаси но Минамото!
И тут же услышала злой смех Кио. А потом он бросил:
— А знаешь, как звали воина, что отправился вместе с отрядом его убивать?
— Нет, — тихо ответила я, уже догадываясь, что ответ мне не понравиться.
— Его звали Минамото-но Райко, и он предок твоего Тамэ.
Я на минуту прикрыла глаза, но потом вновь их распахнула.
Я видела, что девочки выдыхаются. Что сил становилось все меньше, и что они не справлялись. Они и в самом деле были не готовы… Или же им дали не по плечу задачу.
Девочки почти не нападали и у них едва хватало сил на оборону. Да и на нее уходила почти вся магия. Но магические щиты все же явно трещали, раз они пропускали черные гвозди. Каким-то чудом атаки смертоносных быстрых клинков им обеим удавалось пока избегать, и резанных ран не было. Но их гибель — лишь вопрос времени…
И тут одно из соломенных чучел навалилось на Рен, и она упала. Ее погребло под тяжестью соломы, и я увидела, как устало откинулась на пол ее головка. Уcи-но Коку Маири открыла рот и, наверняка противно, рассмеялась.
Юри каким-то чудом удалось поставить блок на два клинка Сютэн-додзи, но я понимала, что это конец.
Кио отчетливо заскрипел зубами, и его лицо перекосило.
Нобу рухнул, как подкошенный, на колени и закрыл лицо руками.
И тут я не выдержала. Я просто не могу. И так гибель Такэ все еще приходит ко мне в кошмарах. Я не могу потерять Рен и Юри!
И я взлетела. Просто вот прыгнула вперед, доставая в полете свои мечи. Точно так же я взлетела, чтобы перерубить длинную шею убийцы Такэ. Безумная ярость овладела мной, и я взлетела к двери домика и резко дернула ее на себя.
И она открылась.
Мне было некогда разбираться, как это у меня получилось, и почему вдруг Долина меня пустила. Я с размаху кинулась в битву, закрывая собой Рен и Юри. Удивительно, но магии у меня было очень мало, а вот с телом творилось что-то странное. Движения были очень быстрые. Я тренировалась на земле, не используя магию, и, видимо, эти тренировки сейчас давали о себе знать.