Чаша огня

Дмитрюк Сергей Борисович

Прошло, наверное, несколько часов. Точно не знаю, я потерял счет времени. Я сидел на постели, а Илви лежала рядом, не шевелясь: улыбающаяся и совершенно открытая. Ни одна линия ее тела не ускользала от моего взгляда. Все-таки что-то было в ней, неодолимо-манящее, казалось обещавшее каждую минуту фонтан новых ощущений. Это можно было сравнить с дорогой по краю пропасти, когда постоянно находишься на пределе нервного напряжения. Я положил руку на ее гладкую голень, скользнул выше — от колена к животу — чувствуя под пальцами горячую влажность ее

плоти. Она слегка напряглась, протягивая мне руку, шепнула:

— Иди сюда!

Я снова лег рядом с ней, обнял ее за плечи. Какое-то время мы лежали, молча, глядя в глаза друг другу.

— Боже мой! Как я люблю тебя, Максим! — шепнула она, порывисто прижимая мою голову к своей груди. Я поцеловал ее в гладкую впадинку между ключиц, скользнул губами выше, к шее. Чуть ниже уха у нее билась крохотная жилка. И этого места я тоже коснулся губами, зарылся лицом в ее душистые волосы.

— Ну, скажи что-нибудь! — снова шепнула она.

— Что?

Я посмотрел в ее сияющие счастьем глаза, в темных расширившихся зрачках увидел свое отражение. Губы ее рассеянно улыбались. Я осторожно и ласково обвел их пальцами.

— У тебя очень красивые губы… Ты знаешь об этом?

— Сумасшедший!

Она снова улыбнулась и спрятала лицо у меня на груди.

Весь следующий день мы с Илви никуда не выходили. Я чувствовал какую-то ленную апатию. Совершенно ничего не хотелось делать, ни о чем думать. Илви тоже была немного рассеянной и почти не вставала с постели. Я ласкал ее, понимая, что делаю это чисто машинально, не испытывая при этом ровным счетом ничего. Когда, наконец, сигнальный огонек на потолке начал угасать, мы незаметно уснули в объятиях друг друга. Сквозь сон я почувствовал, как кто-то настойчиво трясет меня за плечо.

— Максим! Вставай! Вставай, Максим!

Я открыл глаза и увидел взволнованное лицо Илви. Она сидела рядом на постели, одевшись в мою рубашку, едва запахнутую на груди.

— Что… что случилось?

— Кэрис пропала!

— Как пропала? — плохо соображая со сна, я приподнялся на локте. — Что значит пропала? О чем ты говоришь?

— Ее нет в лагере… нигде, ни в одном из домиков! И никто не знает, где она! — голос Илви дрожал от волнения. Она стиснула руки, лежавшие на голых коленях.

Постепенно я начал приходить в себя. Скинул ноги на пол, почувствовав теплое ворсистое покрытие.

— То есть, как это никто не знает, где она? Подумай, что ты такое говоришь! Куда она могла подеваться из лагеря? Ведь кругом болото!

— Я не знаю, — съежилась Илви, склоняясь всем телом вперед. На глазах у нее заблестели слезы.

— Успокойся, успокойся! Только не нужно плакать, пожалуйста.

Я взял ее за плечи и притянул к себе. Она уткнулась лицом мне в грудь и тихо всхлипнула.

— Расскажи все по порядку. Откуда ты узнала об исчезновении Кэрис? Когда это произошло?

— Пока ты спал, к нам заходили Лузи и Тиэ. Они были очень обеспокоены чем-то. Я спросила их, в чем дело. Они и рассказали мне о том, как Кэрис ушла утром из домика и до сих пор не вернулась.

— Утром? А который сейчас час?

Илви взглянула на часы.

— Без четверти восемь.

— Вечера?

— Утра!

Сейчас утро, Максим! — Илви смахнула навернувшиеся слезы. Глаза у нее слегка покраснели.

— Как? Значит, я проспал почти восемнадцать часов, и ты не разбудила меня?

— Что же делать, Максим?

— Прежде всего, пойдем к твоим подругам. Я хочу все услышать из первых уст.

Я встал с постели, начал поспешно одеваться. Илви молча, наблюдала за мной, затем взяла с кресла свой комбинезон. Через минуту мы оба были готовы к выходу на поверхность. Я открыл входную дверь и шагнул в дрожащую багровую жидкость, заполнявшую все пространство вокруг. Дымка от всходившего над горизонтом солнца окутала и прижавшиеся к земле аварийные домики, и черные скелеты грибовиков, уныло горбившиеся над маслянисто блестевшей поверхностью болота, и даже далекие тяжелые черные облака, наползавшие на равнину с юга. Изломанные переплетенные ветви-щупальца грибовиков, словно, в отчаянии тянулись к встающему светилу, и были похожи на отвратительных чудовищ из древних земных сказок. Взгляд мой погружался в багровую пустоту нависающего неба до болезненной рези в глазах. Зябко поежившись, я посмотрел на Илви. Кончики ее губ были скорбно опущены, а в глазах метались языки алого пламени. Ободряюще кивнув ей, я уверенно зашагал к третьему от нас домику по левой стороне лагеря. Дверь оказалась не запертой. Войдя внутрь, я сразу же увидел, как встревожены обе девушки. Мне показалось, они ждали моего прихода.

— Доброе утро! — поприветствовал я их и без дальних предисловий сразу же перешел к делу. — Илви рассказала мне об исчезновении Кэрис. Когда это случилось?

Я посмотрел на Лузи Фэйв. Она была бледна и выглядела измученной. На мой вопрос она лишь утвердительно кивнула головой.

— Вчера, — вступила в разговор Тиэ Гриф, — примерно в семь утра она ушла из домика, ничего никому не сказав.

— Да, — подтвердила Лузи. — Мы с Тиэ готовили завтрак, а Кэрис сидела вон там, в кресле, — она показала рукой. — Потом она просто встала и вышла.

— О чем вы разговаривали в то утро?

— О чем? Да ни о чем, — пожала плечами Тиэ. — Мы только проснулись. О чем тут было говорить? Хотелось, есть, и мы взялись готовить еду.

— А Кэрис вам в этом не помогала?

— Нет, в тот день была не ее очередь, — объяснила Лузи. — К тому же у Кэрис болела голова. Она еще жаловалась, что ночью плохо спала. А я, наверное, совсем некстати завела разговор о том, что Тиэ все-таки следовало бы договориться с Эвидом о лекарствах.

— Да. Кажется, как раз после этого Кэрис ушла из домика, — подтвердила Тиэ, мрачнея.

— Значит, с тех пор она больше не появлялась здесь?

— Нет.

— Вы пробовали ее искать?

— Конечно! Вначале мы подумали, что она могла пойти к кому-нибудь из наших, — объяснила Лузи. — Но, ни в одном из домиков ее не оказалось… Ее вообще нигде не было!

— А как отнеслись в лагере к исчезновению Кэрис?

— Никак, — пожала плечами Лузи, и в ее глазах мелькнуло отвращение. — Думаешь, здесь кого-то волнует ее исчезновение? Каждый заботится только о себе!

— Эвид в курсе случившегося?