Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах
Шрифт:
Глава 25
Как трудно быть любимым
– Насколько я понял, 1990-й – последний год, когда вы, Савелий Евсеевич, работали в команде под названием «сборная СССР»?
– Да. Ведь страна, где люди моего поколения родились, выросли и прожили большую часть жизни, в следующем году исчезла с карты мира. Соответственно прекратила существование и та сборная. Лобановский вернулся в родное «Динамо». Новую команду – уже под другим, как теперь принято говорить, брендом – принял Анатолий Бышовец.
– И он, насколько известно, вас в свой штаб не взял…
– Скажем
– И где же вы, Савелий Евсеевич, в ту пору трудились?
– После ухода Валерия Васильевича в отставку часть людей из его «команды», как и я, числились в аппарате пока существовавшей Федерации футбола СССР. В 1992-м сборную, которая, фигурально выражаясь, выступала «под флагом» СНГ – фигурально, потому что флага у этого краткосрочного образования не было, – новый тренер повез на чемпионат Европы в Швецию. А я к тому времени ушел из федерации. И трудился с Газзаевым в московском «Динамо».
– Как вам там работалось?
– Нормально. По возвращении Бышовца домой сборная СНГ ушла в историю. Вот тогда-то новоиспеченную команду – она уже называлась «сборная России» – и принял Садырин.
Садырин П.Ф. Мастер спорта. Заслуженный тренер России (1985). Родился 18 сентября 1942 г. в Перми. Воспитанник футбольной школы «Звезда» (Пермь). Играл в командах «Звезда» (Пермь) (1959–1964), «Зенит» (Ленинград) (1965–1975). Провел 333 матча, забил 37 голов в чемпионатах СССР.
Тренер команды «Зенит» (Ленинград) (1978–1982, 1995–1996). Главный тренер «Зенита» (Ленинград) (1983–1987), команды «Кристалл» (Херсон) (1988), ЦСКА (Москва) (1989–1992, 1997–1998, 2000–2001), сборной России (1992–1994). В 1995 году вывел «Зенит» в высшую лигу чемпионата России. Главный тренер команды «Рубин» (Казань) (1998–1999). Привел к золотым медалям чемпиона СССР «Зенит» (1984). ЦСКА под его руководством стал чемпионом страны и обладателем Кубка (1991).
Скончался 1 декабря 2001 г. в Москве. Похоронен на Кунцевском кладбище.
С ним я работал два года, то есть фактически весь срок его руководства национальной командой.
– Вы знали Садырина раньше?
– Мы познакомились в середине 1980-х, когда Павел Федорович уверенно вел «Зенит» к золотым медалям. То, как он трудился с той командой, меня очень интересовало. Особенно сторона, связанная с научным обеспечением. Тогда это направление в команде вели сотрудники Ленинградского НИИ физкультуры. Возглавляла группу Раиса Давыдовна Дибнер. Профессор, доктор медицинских наук. В НИИ физкультуры заведовала сектором спортивной медицины. Умнейшая женщина! Разработала программу научно-методического обеспечения «Зенита». Мне очень хотелось по этому поводу с ней и ее коллегами пообщаться. Как только представилась возможность, я взял от Управления футбола командировку и махнул в Ленинград – нынешний Питер.
О моем прилете руководство «Зенита», естественно, заранее известили. Ни на какой особый прием не рассчитывал да и не претендовал. Тем не менее встреча превзошла все ожидания. Садырин, приняв меня с искренним уважением, отнесся к моей миссии с такой заботой и вниманием, что я был поражен. Например, сразу и на целый день прикрепил ко мне машину. В результате – успел объездить все, что мог. Даже посетил тогдашнюю базу «Зенита» на станции Удельная под Ленинградом.
Команда
– Вы помнили Садырина на футбольном поле?
– Ну, как не помнить! Нельзя сказать, что он был выдающимся игроком. Но явно выше среднего уровня. Поэтому приковывал к себе внимание. Кого ни спроси, любой знаток отечественного футбола скажет, что в свое время Садырин считался одним из сильнейших полузащитников.
В Питере середины 1980-х я уже, конечно, имел дело с тренером. И тоже уже с именем. Впрочем, он мне и как человек страшно понравился. Мобильный, подвижный, с шутками-прибаутками. Недаром игроки ленинградской команды относились к своему тренеру с особенной теплотой.
– Можно сказать, что вы сразу сдружились?
– Пожалуй! Во всяком случае, вторая наша встреча о том говорила. Произошла она уже после того, как его «Зенит» выиграл чемпионат СССР. Павел Федорович приехал в Москву по делам, зашел в Федерацию футбола. Столкнулись в коридоре. Он меня первым узнал. Поговорили несколько минут. И вот как бывает: мимолетный разговор на ходу, но так тепло встретились, словно лет сто знакомы…
– Итак, в сборную вас вернул Садырин. Как это произошло?
– Шел, напомню, 1992 год. Я работал в «Динамо». Павел Федорович уже три года, как стал москвичом. «Зенит» вынужденно покинул из-за кучки интриганов. В Питере потом локти кусали. И через шесть лет упросили вернуться в город на Неве.
А Садырин и в столице не пропал. Перекантовавшись один сезон в херсонском «Кристалле», был приглашен старшим тренером в ЦСКА, где сразу поставил перед собой и клубом амбициозную задачу – сделать армейскую команду сильнейшей в стране. И уже в сезоне-1991 – сложнейшего, драматичного года последнего футбольного первенства разваливавшейся державы – этого добился! Под руководством Садырина ЦСКА стал не только чемпионом, но и обладателем Кубка России. После чего руководству Федерации стало ясно, кого нужно пригласить в сборную вместо Романцева.
Что касается моего возвращения в национальную команду, то оно произошло осенью 1992-го. Садырин проводил один из последних матчей на посту наставника ЦСКА. Его команда играла как раз с «Динамо». Армейцы разорвали нас на куски – 4:1. Так вот, на стадионе, в подземном тоннеле, по которому команды выходят на поле и возвращаются с него, Павел Федорович притормозил около меня и без преамбулы сказал: «Савелий! Я тебя приглашаю в сборную!»
– Так просто по имени и обратился?
– Да. Видимо, уже не считал, что наше знакомство шапочное. А я и не возражал. Ведь что в Павле Федоровиче больше всего подкупало? Даже не простота (не путать с простоватостью!), а искренность. Он, когда требовалось ради дела, умел сдерживать эмоции. И даже, как очень скоро показала жизнь, «наступать на горло собственной песне». Но никогда не отказывал себе в трудном праве говорить в глаза то, что думал.
К тому же в тот момент я, не скрою, был готов к подобному предложению. За несколько дней до этого мне звонили Борис Игнатьев, уже приглашенный в штаб Садырина тренером, и начальник сборной Симонян. Никита Павлович был краток: