Человеческое, слишком человеческое. Книга для свободных умов

Ницше Фридрих

479

Богатство как источник аристократии. — Богатство неизбежно порождает в расе аристократию, потому что позволяет выбирать самых красивых женщин, оплачивать лучших учителей, даёт человеку возможность соблюдать опрятность, время для физических упражнений и главным образом помогает избегать отупляющего физического труда. В этом смысле оно создаёт все условия, чтобы за несколько поколений научить людей благородным и красивым движениям, даже поступкам: у них более свободные чувства, в их поведении нет убогой мелочности, унижённости перед работодателем, экономии на грошах. — Именно эти негативные качества — самый щедрый дар судьбы молодым людям; ведь человек совсем уж бедный обычно губит себя душевным благородством, он не преуспевает и ничего не зарабатывает, а потому его род нежизнеспособен. — Тут, правда, надо учесть,

что богатство оказывает почти то же воздействие на человека, тратит ли он три сотни или тридцать тысяч талеров в год: тогда благоприятствующие условия уже существенно не улучшаются. Но иметь меньше средств, попрошайничать, словно мальчишка, и унижаться — это ужасно: хотя для таких, что ищут своё счастье в блеске дворов, в подчинении людям могущественным и влиятельным или стремятся стать церковными иерархами, это может быть верным началом пути. (— Тогда они учатся, согнувшись, пролезать в тайные коридоры покровительства.)

480

Зависть и косность в разных направлениях. — Две враждебные партии, социалистическая и националистическая — или как там они ещё называются в разных европейских странах, — друг друга стоят: зависть и леность — движущие силы той и другой. В одном лагере хотят как можно меньше работать руками, в другом — головой; в последнем ненавидят выдающихся, самородных одиночек и завидуют им — одиночкам, которые по своей воле не встанут в общий строй, чтобы усилить массовое воздействие; в первом — лучшую, стоящую в более благоприятных внешних условиях общественную касту, чья подлинная задача, производство высших культурных благ, делает внутреннюю жизнь тем более тяжкой и болезненной. Правда, если удастся сделать упомянутый дух массового воздействия духом высших классов общества, то социалистические толпы будут совершенно правы, если и внешне попытаются уравнять себя с теми, ведь внутренне, умом и душой, они уже уравнялись друг с другом. — Будьте высшими людьми и постоянно творите дела высшей культуры — тогда всё живое признает вашу правоту, а общественный порядок, который вы возглавляете, будет неуязвим ни для злого взгляда, ни для злой руки!

481

Большая политика и убытки от неё. — Как народы несут величайшие убытки, какие несёт с собою война и подготовка к войне, не вследствие военных издержек, остановок в торговле и жизни вообще, а также не из-за содержания постоянных армий — как бы ни были велики эти убытки теперь, когда восемь европейских государств тратят на это сумму от двух до трёх миллиардов, — а в результате того, что огромное число самых дельных, сильных, работящих мужчин каждый год отрываются от своих дел и профессий, чтобы стать солдатами: таким же образом народ, замахивающийся на большую политику, на ведущую роль среди могущественных держав, несёт величайшие убытки не в том, в чём их обыкновенно видят. Несомненно, что начиная с этого момента он постоянно жертвует на «алтарь отечества» или в пользу национального честолюбия множество самых отборных талантов, в то время как прежде перед этими талантами, которых теперь поглощает политика, были открыты другие сферы деятельности. Но в стороне от этих общественных гекатомб идёт куда более ужасная, нежели они, драма, беспрестанно разыгрывающаяся одновременно в сотнях тысяч актов: каждым дельным, работящим, умным, честолюбивым мужчиной в таком вожделеющем политических лавров народе овладевает это вожделение, и он уже не отдаётся своему собственному делу полностью, как раньше: ежедневно возникающие новые проблемы и заботы общественного блага поглощают ежедневную прибыль от умственного и душевного капитала каждого гражданина — и сумма всех этих жертв и убытков индивидуальной энергии и труда настолько чудовищна, что политическое процветание народа почти неизбежно влечёт за собою умственное обнищание и утомление, снижает эффективность работы, требующей большой концентрации и специализации. Наконец, можно задаться вопросом: окупается ли всё это пышное процветание национального коллектива (а ведь оно проявляется лишь в виде страха других государств перед новым колоссом и их принуждения к благоприятствованию национальной торговле и финансам), если этому грубому и пёстро-переливающемуся цветку нации должны приноситься в жертву всё более благородные, нежные, умственно развитые растения и насаждения, которых доселе в таком изобилии порождала её земля?

482

Ради повторения. — Разделять общественные мнения — значит лениться душой.^{68}

Девятый

раздел. Человек наедине с собой

483

Враги истины. — Убеждения — более опасные враги истины, чем ложь.

484

Шиворот-навыворот. — Когда мыслитель выдвигает неприятное для нас положение, его критикуют сильнее; а ведь разумней делать это, когда его тезис нам льстит.

485

С характером. — Куда чаще кажется, что у человека сильный характер, если он всегда следует своему темпераменту, чем если всегда следует своим принципам.

486

То одно, что только и нужно. — Нужно, чтобы было одно: либо характер, лёгкий от природы, либо характер, полегчавший от искусства и знания.

487

Страсть к делу. — Кто направляет свою страсть на дело (науки, государственное благо, интересы культуры, искусства), тот отнимает много жара у своей страсти к людям (даже если они представляют названные дела, как, скажем, государственные деятели, философы, художники — представители своих творений).

488

Покой в деятельности. — Подобно тому как водопад по мере своего падения становится более медленным и плавным, и великие деятели обычно действуют с большим спокойствием, чем можно было ждать, глядя на их бурную жажду дела перед делом.

489

Не слишком глубоко. — Люди, которые постигают свой предмет на всю его глубину, редко хранят ему верность навсегда. Ведь они вывели глубину на поверхность, а в таких случаях всегда становится видно много скверного.

490

Иллюзия идеалистов. — Все идеалисты воображают, будто дело, которому они служат, значительно лучше, чем все другие дела в мире, и не могут поверить, что если бы их делу вообще суждено было сбыться, то для этого понадобился бы точно тот же дурно пахнущий навоз, который необходим и для всех других человеческих начинаний.

491

Самонаблюдение. — Человек очень надёжно защищён от самого себя, от разведки и осады себя самого, и обычно в состоянии воспринять не больше, чем свои передовые укрепления. Сама крепость ему недоступна, даже незрима, разве что друзья и враги сыграют роль предателей и проведут его внутрь потайными ходами.

492

Верно выбранная профессия. — Мужчины редко уживаются с профессией, относительно которой не верят или не слишком-то верят, что она, по сути, важнее всех прочих. Так же дело обстоит у женщин с их любовниками.

493

Благородный образ мыслей. — Благородный образ мыслей состоит по большей части из добродушия и дефицита недоверия — значит, он содержит в себе как раз то, о чём так любят с чувством превосходства и с издёвкой распространяться люди корыстолюбивые и удачливые.

494

Цель и пути. — Многие упорствуют в отношении однажды проложенного пути, немногие — в отношении цели.

495

Что возмущает в индивидуальном образе жизни. — Все явно индивидуальные поступки в жизни настраивают людей против того, кто их совершает; необычное поведение, которое тот себе позволяет, заставляет их как существ обычных чувствовать унижение.

496

Привилегия великих. — Дать людям почувствовать себя на седьмом небе от счастья, одарив их малым, — вот привилегия великих.

497

Невольно благородный. — Человек даже невольно ведёт себя благородно, если привык ничего не требовать от людей, а только давать им.

498

Условие героизма. — Если кто-то решил сделаться героем, то надо, чтобы сначала змея стала драконом, иначе у него не будет настоящего противника.^{69}

499

Друг. — Разделять с другим радости, а не сострадать ему, — вот что делает человека другом.