Человечина
Шрифт:
— Что толку от его советов! Нам ли идти в лешие, водяные, домовые, русалки и прочие недосущества?
— Плохо, что ли, недосуществом быть? Никто тебя не заломает. В систему социально-экономических, политико-правовых и морально-этических отношений не встроит. Никакой иерархии, но одна сплошная реликтовая анархия!
— А что хорошего? Бессмысленное по большому счету существование — гармонизируешь вместе с природой и все. Хорошо попадешь на вершину пирамиды питания к каким — нибудь добрым команчам или юкагирам. А если сектанты, туристы, геологи, представители крупных транснациональных корпораций или китайцы явятся? В лучшем случае станешь объектом пристального внимания
— Все ж лучше, чем ведьмами с ведьмаками становиться. Представляешь, собой торговать!
— Это конечно… Но существуют еще эльфы, гномы, гоблины на худой конец!
— Э, брат, ты замахнулся!
— А чего? Если не быть нам духами, не быть богами, то хотя бы иметь более или менее осмысленный жизненный план, а не дурную бесконечность бытия как у того же домового…
— Да ты оказывается все понимаешь! — удивился речам Наяпа Медведь — Всевед.
— А ты думал? Я даже солнце однажды с друзьями погасил!
— Тогда ты — Мастер. Войду я в твое положение. Открою где человечины взять. Может еще успеете правильно прекрасный новый мир народить. А на Супая и его супругу ты не греши. У них, как у вас положение ныне аховое. Мироустройство везде меняется…
С этими словами Медведь — Всевед слез с пня и приник к уху Наяпа, что-то шепча. При этом медведь чувствовал как все его существо захватывает огромная волна счастья быть нужным кому-то еще кроме своего личного эгоизма.
Тут из кустов вышел шоумен Федор в костюме Гуффи.
— Простите пожалуйста, господин медведь. — обратился он к медведю, наставляя на него свой пистолет. — Но я вынужден вас убить, потому что существование говорящего медведя противоречит новому миропорядку.
— Извольте. — согласился Медведь — Всевед, отстраняясь от уха Наяпа, — Хотя, милостивый государь, медвежонком вы меня в лесу не ловили и потом сгущенкой не откармливали. И вообще, до Медвежьего праздника еще далеко…
Федор выстрелил. Медведь умер. Наяп бежал прочь. Медведь не все успел сказать Наяпу, но теперь и сам Наяп понимал где искать человечину, и какими последствиями для него это чревато.
Эту космическую ракету мой муж купил на гонорар за постановку Медвежьего праздника в одном из городов Западной Сибири. Сама по себе история с постановкой этого праздника не менее интересна, чем то, зачем нам понадобилась космическая ракета. Мой муж — самый обыкновенный театральный деятель: пьяница, картежник и бабник. Однажды, после премьеры своего очередного бездарного спектакля, он лег в придорожную канаву немного соснуть. Каково же было его удивление, что утром он проснулся в той же канаве, а не в участке без денег, часов, документов и с милицейской дубинкой в межреберном пространстве. Рядом с моим мужем лежал человек в костюме от "Ermenegildo Zenia". Лицо владельца дорогого костюма выдавало в нем представителя одной северных ветвей гондванической расы. Завязался разговор. Выяснилось, что данный господин отмечал в компании близких друзей очередной успех своего бизнеса. С тех пор, как государственный переворот, произведенный "Нацией Ислама" в Вашингтоне, сделал глобальное потепление неизбежным — наша тундра превратилась в одно огромное рисовое поле, возделываемое китайскими кули, которых в изобилии поставляют клон-лаборатории Дубны и Пущино. Спасибо индийцам, малайцам и яванцам, которые после окончательного разрешения "китайского вопроса" оставили "Большому Брату" на развод парочку узкоглазых особей. Они же являются основными потребителями риса. Впрочем, новорусский рис идет на
За резко континентальным завтраком, состоявшим из водки и краюхи ржаного хлеба в «Кибитке» ребята договорились о сотрудничестве.
Нынешние западные сибиряки живут в городах на воздушной подушке, но традиций своих предков не забыли и как встарь устраивают у себя Медвежьи Праздники. Медведей разводят на специальных фермах и пасут в искусственной тайге. Но с некоторых пор из Праздника стал выветриваться Дух. Для молодежи это просто еще одна возможность начитаться Толстоевского и Пастерштамма до чертиков и потрястись под Баха с Чайковским, а для стариков все еще острое переживание соединения с Тем, Кому Все Это Принадлежит. В результате конфликт поколений. Зачем!
Медведь был хозяином Великого Леса, Великой Тундры и Великого Океана. А теперь что там? Бесконечные рисовые чеки и рои летающих городов и лагерей клон-рабочих над ними. Вместо огромной ледянной шапки океан теперь покрывают мириады плавающих курортов. Кто хозяин всего этого? Акционер. Но разве можно устраивать праздники в честь тебя или меня? Тебе или мне будет обидно. Зачем же обижать хорошего человека. Пусть уж нашим культурным героем будет Медведь. Только образ его надо сделать актуальнее. Актуализацией Медведя мой супруг и занялся.
Как он сделал это уже не столь важно. Важно то, что я начинаю последний отсчет, а вас съедят медведи…
Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять… один… Старт!
Вжик, бабардам — ух…
— Надеюсь, на Марсе все приготовлено к нашему прилету?
— Так точно, экселенц! Никаких…
Хумс, хумс, хумс… Дряпс…
Джигритурипс… Взииинь…
— Какие люди! Маша топи печь. Будем ужинать…
— И здесь медведи! Кошмар…
— В чем же кошмар? Если ты берешься сделать нечто актуальным, будь готов к тому, актуальное сделает тебя и в любом уголке, по крайней мере, Солнечной системы…
— А с чем вы нас будете варить?
— С крапивой или щавелем может быть… Маша, а у нас укроп есть? Я знаю, что они не раки. Но и не страусы же они в самом деле!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ,
На крапивном пастбище страусов не оказалось. Вместо них две безголовых человеческих туши перебрасывались страусиными яйцами и вели счет разбитым.
— Восемь — семь в мою пользу! — ровным желудочным голосом говорил тот, что для зрителей был слева.
— Восемь — восемь! — отметил перемену в игре тот, что для зрителей был справа, столь же желудочным голосом, но немного более эмоционально.
— Восемь — восемь! — несколько оживился его соперник. В его голосе послышалась нотка огорчения.
— А где же мои страусы? — удивился Зверь.
— Действительно, куда они могли подеваться? — разделил его удивление Световид.
Тут Зверь обратился в шипящую злобную кошку и вцепился когтями в игроков. Для них это оказалось только сменой занятия. Они оставили яйца страусов и стали перебрасываться кошкой.