Человек, которого нет
Шрифт:
И отправляюсь выяснять, где и как я умер, и когда, и что было перед этим, и как я попал в этот ад, сколько в нем было кругов и каков каждый из них. Мне самому от себя становится страшно, от этого упорства, этой мании - как будто бы я на самом деле маньяк, жаждущий повторять и повторять мучение. Ненормальный, больной.
Но что происходит, когда я выхожу оттуда, пройдя очередной кусок этого ада насквозь? Я обнаруживаю, что я... израненный, но более целый, чем был до того, что меня как будто стало больше.
Я когда-то читал фантастический рассказ про биологов, которые пытались перезапустить
Но разве не это же самое делаю я?
Я так долго и так безнадежно искал возможность восстановить хоть крошечные обрывки памяти - таким способом, который я сам смог бы воспринять всерьез, таким способом, который не оставил бы у меня привкуса фальши и подделки, не оставил бы сомнений и недоверия. И теперь, обнаружив и освоив этот способ, я жадно и настойчиво обращаюсь к нему, чтобы добыть еще кусочек, как бы горек он ни был, еще глоток, обжигающий, кровавый, или ледяной и сковывающий невыносимой тоской - как тот, где я стою перед дверью (кажется, это дверь моего родного дома) и понимаю, что никогда-никогда-никогда эта дверь не откроется для меня снова.
Я восполняю свои утраты. Я не просто оплакиваю потери, я вспоминаю, что я потерял. Я вспоминаю, каким я был, кем я был, что мне нравилось, какие у меня были желания и надежды, какие страхи, как я чувствовал радость и как - отчаяние, на что я был готов ради тех, кто мне дорог, о чем я мечтал, что вспоминал тогда себе в утешение, ради чего я ввязался в это дело и за что меня убили, то есть - что мне было ценно, необходимо, что было моей высотой и глубиной, из чего я состоял и к чему тянулся и рос. Большие и малые истины обо мне, детали, подробности, быт, вплоть до цвета носков - все как будто имеет одинаковую ценность. Или почти одинаковую.
Я возвращаю себе знание о себе, и это делает меня сильным, целым, сплошным... это возвращает мне непрерывность.
Я восстанавливаю погибшие части души.
Что во мне странного или нереального? Я просто как человек с амнезией, я чувствую себя как-то так, похоже. И я как будто проспал сорок лет. Я оказался далеко от тех мест, которые любил и люблю, я потерял близких, мне бывает одиноко и грустно...
А кому не бывает?
Неокончательный диагноз: Расширение вселенной
Он мог полагаться только на текст "Подсолнуха", и долгое время даже не думал, что о своей жизни может узнать что-то такое, что не впишется в рассказанную Катериной историю. Он ожидал в новообретаемых воспоминаниях встречи с собой-журналистом, с людьми и событиями, упомянутыми в тексте: Катерина, коллега и друг, или Ким, кореец, которого все считали любовником
И да, как только он решился приложить текст повести к себе и к событиям 1973 года, глубоко внутри отозвалось знание о том, что его гибель не была такой быстрой и чистой, как там написано. И ни в коем случае не была случайной. Но, оставаясь в рамках представлений о мирном журналисте, он долгое время предполагал, что просто был достаточно левым, чтобы заработать серьезные неприятности от правых. Осознание того, что им было чего от него хотеть, а ему было что им не давать, и было чем защитить информацию, вызвало изрядный шок, который он переживал несколько месяцев.
После этого уже легче было поднять голову от текста и начать оглядываться по сторонам: у него была жизнь за пределами описанных обстоятельств. У него была целая история, он когда-то где-то родился, рос, учился и все остальное, что делают люди и что случается с ними на протяжении жизни. Это потрясающее открытие расширило горизонты, ему стало интересно узнать все про это, и особенно - как дошел он до жизни такой, как оказался человеком, который способен противостоять эффективным и разнообразным техникам допроса. Где его детство? Кто его родители? Как ему было там и тогда, далеко, давно, когда он был ребенком...
Но прежде чем он хоть что-то узнал об этом, случилось нечто такое, чего он совершенно не ожидал. Как будто он всерьез верил, что в его жизни были только работа и недолгие связи, как будто не знал глубины своего забвения, не ожидал, что в нем может скрываться что-то еще - важное, драгоценное.
Выписки:
В 6 часов 20 минут утра 11 сентября 1973 года в своей резиденции на улице Томаса Моро президент Альенде получил сообщение по телефону: восстал флот в Вальпараисо. Восемь часов спустя Альенде был уже мертв.
Лисандро Отеро, "Разум и сила : Три года Народного единства"
Харонавтика: "Корабли"
С ессия N10, 10 марта 2013
Он испытал привычный страх перед началом работы, сел на обычное место, стал тереть левое плечо. Все это было знакомо, случалось уже не раз, он освоился с процедурой и с содержанием "воспоминаний", не отбросил скептицизм, но уже не единожды поверил происходящему. И он думал, что теперь-то поверит всему, что ему "покажут", не будет сопротивляться картинам и мыслям, даст им протекать свободно, будет внимателен к ним. Но он оказался не готов к тому, что проступило из темноты в этот раз.