Человек, который был дьяконом

Гречин Борис Сергеевич

– Забыл, забыл! Да, к французу, конечно, в неглиже не пойдёшь... Айн секунд дай мне! Айн секунд!

Дорога не заняла много времени: Жером жил в том же домике в номере напротив. Дверь, однако, оказалась запертой.

– Куда это они смотались оба...
– проворчал Максим и, засунув руку в щель между притолочным наличником и стеной, бестрепетно вытащил ключ.
– Серёга утром оставлял, а я случайно подглядел, - пояснил он.

– Ты что!
– ахнул Артур, видя, как его сосед открывает дверь.
– Уважения к чужому жилищу нет у тебя?

– Фигня!
– молодой единоросс беспечно

махнул рукой.
– 'Уважения, уважения...' Скажем, что открыто было. Давай уже, не стой в проходе!

Расстановка мебели здесь совпадала с расстановкой мебели в их номере один в один. На маленьком столике, помещавшемся между двух кресел, стоял тонкий и очень стильный ноутбук. Окно текстового редактора было открыто. Максим ничтоже сумняшеся взял ноутбук в руки. Восхищённо присвистнул:

– Ничё ж се, француз то у нас образованный! Глянь-ка: по-английски строчит!

Артур опустился в кресло рядом и осторожно принял из рук приятеля чудо техники.

– Что-то здесь не так...
– пробормотал он, нахмурившись.

– А именно?

– Слишком хороший для француза английский, да и содержание... Что-то вроде аналитической записки, причем если бы я был таким же патриотом, как Олег, я бы прямо сейчас уже набирал номер телефона доверия ФСБ. Вот послушай сам: '...The first impression, however false such impressions may be, is that conservative oriented pro-Putin individuals seem to prevail among young Orthodox Russians due to their energy even despite their lack of eloquence and proper Orthodox education and also attempt to dominate their colleagues by all possible means. Further research may disclose the measure of their influence...'

– Не понимаю на слух!
– признался Максим

– Я тебе переведу. '...Судя по первому впечатлению, хоть такие впечатления и бывают обманчивы, консервативно ориентированные про-путинисты преобладают...' или, точней, '...играют первую скрипку в среде православной молодёжи в силу своей энергии и вопреки недостатку красноречия и регулярного православного образования, а также стремятся доминировать над своими коллегами всеми возможными способами. Меру их влияния должно определить дальнейшее изучение...'

Максим только рот распахнул.

– Что это за грёбаный исследователь такой явился на нашу голову?
– только и нашёлся он наконец.

– А тебе ещё непонятно?
– насмешливо уточнил Артур.

Раздался шум смываемой воды в туалете, и в комнату ввалился месье Жером, верней, по всей видимости, мистер Джереми. Никакого французского изящества сейчас не имелось на его красном от гнева лице.

– What the hell are you guys doing here? - завопил он на родном языке, своим акцентом явно демонстрируя, что родился не на берегах Сены.
– Who - are - you - motherf*ckers?!

Хоть этот крик сперва и испугал их, приятели быстро сообразили, что в сложившейся ситуации не им следует беспокоиться. Кроме того, американец в своём гневе был так невольно забавен, что они не выдержали, рассмеялись оба.

– Рилэкс, - бросил Максим с чудовищным русским акцентом, ни капли его не стесняясь.
– Ху ви ар, ю аск ас. Ви ар эйджентс оф кей-джи-би. Ит из коллд эф-эс-би нау. Со припэйр фор зе уорст, бадди.

Сказано это было в шутку, конечно,

но 'месье Жером' тут же поменял цвет лица. Перевёл взгляд на Артура:

– Is he f*cking kidding?

– Well, whatever else we are, we are definitely not Orthodox, - ответил Артур, с трудом удерживая улыбку.

Хорошее произношение переводчика, а также его спокойная и уверенная манера окончательно уверили американца в том, что перед ним - агенты русской спецслужбы. Застонав, мужчина опустился на пол там, где стоял, и закрыл лицо руками.

Максим метнулся в комнату напротив и через полминуты внёс ещё одно кресло.

– Take your seat, - приветливо предложил Артур.
– Please do, and let us ask you some few questions.

– Is this an interrogation? - пробормотал псевдо-Жером.

– Ит дипэнз он ю, - бросил Максим.
– Эврисинг нау дипэндз он ю. Бифор ви старт, дринк зис, - он протянул 'допрашиваемому' сувенирную бутылку 'Путинки' с уже свёрнутой крышкой. Посмотрев с ужасом на 'лик русского тирана', американец сделал несколько отчаянных глотков, сморщился, втянул в себя воздух и, дыша на них водочным духом, начал свою бессвязную исповедь, подталкиваемую вопросами Максима, который добросовестно состроил именно такое зверское лицо, какое, согласно Голливуду, должно быть у Russian secret police investigator.

Он - мелкая сошка, совсем, совсем мелкая. Не надо преувеличивать его значение. Да, мать у него француженка, наполовину, но сам он по-французски говорит скверно, затвердил только пару ходовых фраз, да овладел французским акцентом. Он, Джереми Хотбёрн, с детства интересовался славистикой, даже специально учил русский язык, ведь русские, как всем известно, - самые страшные, самые опасные, самые сильные враги звёздно-полосатой демократии. И вот, звёзды сложились, начальство решило забросить его в логово врага, чтобы пронаблюдать за лучшими образчиками православной молодёжи в её естественных условиях, там, где лохматые ортодоксы меньше всего остерегаются наблюдения за собой. Среди поставленных задач - выяснить отношение молодых православных к существующей власти, протестный потенциал, мифы и стереотипы русских об атлантической культуре, готовность идти на контакт с её носителями... Нет, вербовки среди его задач не было, и вообще его миссия - не самая важная, но для него она стала средоточием личных усилий и честолюбия. Ему обещали повышение, это был его золотой шанс! И надо ведь было ему уже на второй день по глупейшей внезапной слабости желудка допустить такой позорный провал! Зачем он, идиот, вообще полез сюда? И что теперь с ним будет?

Приятели переглянулись, а затем Артур пояснил незадачливому шпиону, что до поры до времени ему следует держать язык за зубами, чтобы не смущать честных православных. Чт'o с ним делать, решат после семинара. И пусть он не пытается бежать, это бесполезно. Его взяли на подозрение ещё вчера и вчера же доложили куда надо. И да, он правильно сообразил, что 'глушилка' сотовой связи - это дело их конторы. Но у них самих, разумеется, есть специальная аппаратура... Произносить всю эту чепуху с серьёзным видом далось ему с трудом. К счастью, Максим изредка производил страшный нечленораздельный рык, который отбивал всякие сомнения в серьёзности их намерений.