Чёрная Дама, Белый Валет
Шрифт:
Да что же такое я должна передумать?! Хотя какая разница… И я яростно замотала головой.
По-моему, он сделал портал даже быстрее, чем Йош. Я и опомниться не успела, как оказалась на полянке у своей речки. В тесных объятиях и с очень занятыми губами и руками.
Ник вдруг оторвался от меня и, пытаясь восстановить дыхание, спросил: — Ты правда хочешь?.. Скажи сейчас, а то будет поздно… Слова всплыли в памяти сами собой, и их смысл наконец дошёл до меня.
— … Согревать тебя, без лишних свидетелей… Или ты передумала?
— Передумала
— Быть моей…
Да, Ник! Я хочу быть твоей! Я, свет тебя побери, выбираю трагичную страсть! И такая любовь — это ложка горчицы. Нет… Целая бочка… И — как там было? — перспективы в наших действиях нет… А вот и неправда! Перспектива есть.
Браслет. Проклятый браслет, который мне так нужен!
Я буду думать только об этом. Потому что любовь мне не нужна. Мне нужен браслет! Да, мне просто нужен браслет!
И без лишних свидетелей. — Ник? — Что, солнце моё? — Я хочу. Я хочу тебя! Но здесь никого не должно быть.
В его глазах мелькнуло недоумение, почти мгновенно сменившееся пониманием. И широкая усмешка на губах, от которых я уже просто с ума сходила.
— Вместе? — спросил он.
И мы начали ставить защиту.
Нельзя сказать, что Ник не думал о последствиях. Думал. Ещё как думал! И честно пытался подавить желание. Желание неотступное, абсолютно естественное, растущее с каждым днём, с каждым часом. Будь он романтичным менестрелем, сказал бы: распускающееся как бутон. И если бы только желание!
С той же скоростью в Нике росло и распускалось другое, не менее сильное чувство. Впервые в жизни ему хотелось не только взять — но и сохранить, присвоить. Поселить барышню в своём доме и не выпускать за порог! Чтобы была всё время рядом, в зоне прямой доступности. Неважно — в бальном платье невероятной красоты, в халатике или в кожаных штанах. Лучше всего — вовсе без одежды… Но можно и в ней! Потому что помимо чисто физической тяги хотелось защищать, спасать, заботиться, кормить… И даже жениться! Чтобы делать всё это всегда, беспрепятственно, на законных основаниях.
Не то чтобы Ник созрел для семейной жизни… Но мир тускнел и уходил в чёрно-белый спектр, стоило Тэль исчезнуть из поля его зрения. Тускнел заметно, всерьёз и непреодолимо. И ни одна женщина до появления этого кареглазого чуда не сумела добавить в его жизнь настолько ярких красок.
Мозг программиста легко и разумно вычислял исходники столь непривычных ощущений: другая реальность, выбросы адреналина, невероятные происшествия, отсутствие секса… Да множество причин! Спасибо, что влюбился, а не рехнулся! Но причины не отменяли результата, и в другой ситуации Ник не колебался бы ни секунды. Попробовать на вкус, в самом приятном смысле этого слова, насладиться — и в ЗАГС! Можно даже в обратном порядке. И пусть рожает маленьких темноглазеньких программистиков. Обеспечить семью он сумеет, не вопрос.
Однако сложившаяся ситуация была настолько не сахарной, что говорить о женитьбе просто язык не поворачивался. Прокормить жену и детей Ник мог и здесь — но где гарантия, что три недели
Вывод отсюда однозначный: задавить все «хочу» и пальцем к девчонке не прикасаться. Иначе он просто ей жизнь поломает! И так голову заморочил по полной программе! И ей, и себе…
С другой стороны — не слишком ли о себе возомнил? Если что — она поплачет и другого найдёт, красивая, молодая… Слишком молодая, чтобы всю жизнь по нему страдать!
Решающим фактором стал разговор на балу. Ещё бы!
— …Нам осталось всего три недели… Я не знаю, что будет потом. А мы теряем время… Я хочу быть твоей…
Йош мог гордиться собой: именно его слова стали для Ника поворотным моментом.
Отказывать женщине?! Да гори оно всё тёмным огнём!..
Кстати говоря, ещё ни с одной женщиной Нику не было настолько комфортно общаться. А главное — они с Тэль понимали друг друга едва ли не с полуслова. А порой, кажется, и мыслили одинаково. Хотя здесь и сейчас других мыслей у них и быть не могло…
Сотворив в четыре руки защиту — Ник ставил, барышня переплетала, — они переглянулись и хором произнесли:
— Мне надо переодеться…
— Я, наверное, весь духами провонял…
Рассмеялись и шагнули прочь с полянки. Оказавшись за барьером, Тэль мгновенно исчезла, и Ник последовал её примеру. Помыться перед таким делом — дело святое. Тем более после бала.
В доме стояла тишина, и Ник ухмыльнулся, увидев перед дверью комнаты Лекса колышущееся марево эльфийской защитки.
Быстро, но тщательно смыв с себя бальный пот и чужие запахи, он вернулся на берег и молниеносно создал нужную обстановку. Приятная всё-таки штука эта магия, а в некоторых обстоятельствах — так просто незаменимая!
Тэль появилась получасом позже — в неизменных штанах, с простым хвостом вместо сложной причёски и с корзинкой в руках.
— Я подумала — вдруг ты голодный…
— Спасибо, — сказал он, забирая корзинку и скрывая лёгкое раздражение. Могла бы и пеньюар надеть! — Хотя у мирового зла тоже неплохо кормят… А шампанского хочешь?
Но барышня, наконец заметившая перемены на полянке, застыла и, кажется, даже не моргала.
— Ничего себе! А я и не подумала… — прошептала она и расплылась в улыбке. А Ник скромно развёл руками: мол, старался как мог, не обессудь…
Внутри непрозрачного защитного купола, накрывшего поляну, шелестело под лёгким ветерком море красных, белых и розовых тюльпанов. По периметру — высокие канделябры, каждый на девять свечей. А посреди этого великолепия стояло королевское ложе — овальная кровать, огромная, низкая, под нежно-зелёным балдахином. Рядом столик: два бокала, бутылка в ведёрке со льдом, ваза с фруктами, ваза с конфетами. Портить пейзаж будкой туалета и душевой кабиной Ник не стал — сделаем по требованию!
А Тэль смотрела на кровать и медленно заливалась краской. Вспомнив, что до него барышня и целоваться толком не умела, Ник осознал допущенный психологический просчёт и масштабы её смущения и возблагодарил богов за свой достаточный опыт.