Черная мантия. Анатомия российского суда
Шрифт:
Вот что интересно: то, что был взрыв 17 марта 2005 года на Митькинском шоссе — это бесспорно, но спорно, даже для прокурора Московской области, возбудившего уголовное дело, был ли на месте взрыва глава РАО «ЕЭС России» А. Б. Чубайс, однако уголовное дело тут же возбуждается не по факту взрыва на Митькинском шоссе, а по факту «покушения на убийство Главы РАО «ЕЭС России» Чубайса А. Б.». При этом в самом первом документе — постановлении о возбуждении уголовного дела, должном бесстрастно фиксировать все, что точно известно на данный момент, напрочь отсутствуют иные, кроме чубайсовских, машины и лица. А ведь там, на Митькинском шоссе, в это время, в момент взрыва и ближе к эпицентру взрыва, чем машины А. Б. Чубайса, находились «Жигули» Игоря Ярославовича Вербицкого, у которых взрывом вышибло заднее стекло и снесло правую заднюю боковую вставку. Но ни о «Жигулях» И. Я. Вербицкого, ни о нем самом в первичном документе ни слова. Будто их там и не было. То, что покушение и вовсе могло быть на другого человека,
Был ли А. Б. Чубайс на Митькинском шоссе, прокуратуре точно неизвестно, но то, что его пытались убить, прокуратура определила почему-то сразу, сформулировав в первом же документе четко и однозначно «покушение на убийство Главы РАО «ЕЭС» России Чубайса А. Б.», знать бы только, откуда у нее такая уверенность, и дальше этой версии прокуратура ни на дюйм не отклонялась, подверстывая под нее все факты и фантазии, не брезгуя ни мелкими подтасовками, ни грубой фальсификацией.
Будучи пойманным на лжи, следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации Н. В. Ущаповский, как нашкодивший кот, трусливо прятался на суде от дачи показаний за … 51 статью Конституции, позволяющую не свидетельствовать против себя. Это что за следователь Генеральной прокуратуры, который отказывается отвечать на вопросы суда и пользуется 51 статьей Конституции, чтобы скрыть свои преступления против правосудия, совершенные им в ходе предварительного расследования?
Все было пущено в ход, лишь бы имитацию покушения выдать за покушение: и внесение в протоколы обысков заведомо ложных сведений, и подмена вещественных доказательств, и предварительный показ опознающему предметов и лиц, которые он должен потом «опознать» при официальном предъявлении, и изъятие из уголовного дела протоколов с показаниями свидетелей, и преднамеренное искажение в протоколах сведений по делу, сообщаемых свидетелями, и внесение заведомо ложных сведений в письменные доказательства по делу…
На следующий день после «покушения на Чубайса А. Б.», 18 марта 2005 года, следователи кропотливо и тщательно прощупывают дачу В. В. Квачкова в деревне Симково Одинцовского района Московской области, в кооперативе индивидуального застройщика «Зеленая роща» на участке № 584. Дача мизерная, хоть и двухэтажная, на первом этаже к камину приткнулся стол, под лестницу еле втиснулась тахта, на втором этаже — две кровати с тумбочкой и комодом — вот и все убранство. Каждую дощечку можно перебрать, все гвозди можно пересчитать, что следователи и сделали: все перещупали, все перебрали, и гребли все подчистую, изымали все подряд, что под руки и на глаза попадалось: «лист полимерного материала белого цвета размерами 1,5 м х 2 м 5 см, два рулона липкой ленты коричневого цвета… два листа бумаги и инструкция к карте платы «Би+», две бутылки емкостью 0,5 литра из прозрачного полимерного материала, в которых имеется прозрачная жидкость… два окурка от сигарет «Ява» золотая классическая», пачка из-под сигарет «Ява классическая», пара черных кожаных перчаток, две бутылки из-под водки «Богородская» 0,5 литра и бутылка из-под водки «На березовых бруньках» — 0,7 л… зарядное устройство от сотового телефона SONY… зарядное устройство от телефона NOKIA… куртка из синтетической ткани» (т. 4, л.д. 25–27). Перебрали весь мусор: «В террасе дома в пакете с мусором обнаружен окурок от сигарет «Русский стиль» и окурок от сигарет «Winston»…» (т. 4, л.д. 25–27). С тем же тщанием, когда ни один окурок даже в пакете с мусором не остался без внимания, следователи обшарили гараж, стоявший рядом с дачей, но, увы, там дотошным следователям не удалось поживиться даже чебариком и в протокол обыска внесли лишь куцую фразу: «В гараже предметов и документов, имеющих значение для дела, не обнаружено» (т. 4, л.д. 27).
Тем не менее ключи от дачи и гаража у хозяйки Н. М. Квачковой следователи отобрали и на следующий день, 19 марта 2005 года, снова явились на дачный участок, снова вылазили его, в протоколе прописали все обстоятельно, до пустого деревянного ящика: «В гараже находятся стройматериалы, пустые деревянные ящики, бензиновый электрогенератор, шланг из полимерного материала, мешки из полимерного материала, кирпичи, 4 пластиковых и две металлические канистры, доски, а так же хозяйственный мусор. Данное помещение также было обследовано кинологом с собакой на наличие взрывчатых веществ. Каких либо предметов не обнаружено» (т. 4, л.д. 106).
Через четыре дня, 23 марта 2005 года, следователи в третий раз наведываются в гараж, и … сотворяется чудо! которого так ждали следователи. Протокол обыска цитирую целиком: «В ходе обыска в гараже, который находится на обыскиваемом участке, был обнаружен деревянный ящик, при открытии которого было обнаружено оборудование для установки электроуправляемых минных полей, а именно подрывная машинка, малый омметр, бур. Данные предметы оставлены в том же ящике. Данный ящик опечатан биркой с оттиском печати прокуратуры Московской области» (т. 4, л.д. 62–63).
Еще раз подчеркну, что это не цитата из протокола обыска, это весь протокол обыска, а, значит, больше там ничего не нашли, ничего нового не увидели, оно и правильно, как говорится, чего канитель разводить, открыли ворота, ящик увидели, описали и забрали, и в гараже лишнего не натоптали, снега не натаскали, ведь дни тогда стояли
Вы можете себе представить, чтобы во время двух, двух обысков! по делу о террористическом акте с подрывом взрывного устройства, ни следователи, ни их собаки не заметили ящика военного образца с вложенным в него оборудованием «для установки электроуправляемых минных полей»: подрывной машинкой и другой специальной оснасткой — целый подрывной комплект, даже бур не забыли!
Та же история с обыском дачи В. В. Квачкова. Целая бригада по очереди, иначе там не повернуться, — все помещение четыре на четыре метра, — вылазила, буквально пальцами прощупала каждый сантиметр — лишь пустые бутылки, окурки, домашние куртки да зарядные устройства к телефонам, в общем, — ничего. Ключи забрали, через день вернулись, и как же у них теперь удачно поперло! не дача, просто скатерть-самобранка для Генпрокуратуры: тут тебе и два запала, и электродетонатор, и граната, как говорится в акте, «предположительно РГД-5, с чекой и взрывателем» (т. 4, л.д. 118), и еще два запала УДЗ к гранатам, и еще одна граната… Неясно только, куда потом весь арсенал улетучился, на чью новую дачу перекочевал, в вещественных доказательствах он не появился, ни в каких документах больше не значится. Переборщили и сами поняли, что принесли на дачу лишку. Поручалось гранату найти, вот каждый и нашел по гранате… «Что сам на обыск приношу, то сам потом и нахожу» — следователи тоже шутить над собою умеют.
17 марта 2005 года в лесу, недалеко от места взрыва, следователи обнаружили шесть так называемых «лежаков», — шесть кусков поролона, обозначенных в протоколе осмотра места происшествия «отрезками пористого материала светлого цвета», которые следователи замерили и описали, указав их точные размеры, и, изъяв с места происшествия, упаковали в пронумерованные пакеты, в которых они и дошли 1 апреля 2005 года до трасологической экспертизы № 7/266. Но как здорово изменились коврики по дороге! Полмесяца всего прошло, а их не узнать. Сравним. В протоколе осмотра места происшествия от 17.03.05 четко говорится: «К западу, вглубь леса обнаружены за 2-мя соснами 2 отрезка пористого материала светлого цвета толщиной 8 мм, шириной 65 см, длиной 148 см … От описанного места на расстоянии 6 м к юго-западу за стволом сосны расположен еще 1 коврик, аналогичный ранее описанному… Коврик расстелен. Длина коврика 1,4 м х 0,55 м… Обнаружен расчищенный участок снега на площади 160 х 90 см, в котором располагается коврик под условным наименованием № 4. Длина коврика 1,45 х 65 см… От описанного места на расстоянии 15 м к юго-западу за сосной на снегу обнаружен расстеленный коврик аналогичного материала. Длина коврика 147 см ширина 69 см… Данный коврик условно обозначен под № 5… От описанного места на расстоянии 20 м по направлению к дороге на северо-восток за сосной обнаружен коврик под условным обозначением № 6. Коврик упирается одним концом в дерево, находится в расстеленном положении. Размеры коврика 146 х 70 см» (т. 1, л.д. 132–134). А теперь вчитаемся в представленные суду материалы Экспертно-криминалистического центра Главного управления внутренних дел Московской области, проводившего трасологическую экспертизу: «Расстояние между сторонами фрагментов одно и то же для всех фрагментов и составляет 1500 мм. Также все представленные фрагменты совпадают по толщине, которая у каждого фрагмента 9,0 мм» (т. 10, л.д. 8). Еще раз сопоставим цифры. На месте происшествия следователи обнаружили шесть «лежаков» разной длины, все, подчеркиваю, все, согласно протокола осмотра места происшествия, разной длины, а именно: 1480 мм, 1400 мм, 1600 мм, 1450 мм, 1470 мм, 1460 мм. Как получилось, что в Экспертно-криминалистический центр такие непохожие друг на друга «лежаки», с разницей в размерах от 1400 мм аж до 1600 мм, поступили на трасологическую экспертизу близнецами-братьями?
Вчитываясь в протокол осмотра происшествия, над которым 17 марта 2005 года больше пяти часов, с 11 часов 55 минут до 17 часов 05 минут, трудились следователь по особо важным делам прокуратуры Московской области юрист 1 класса В. А. Липский, заместитель прокурора Московской области советник юстиции В. А. Кузнецов, старший прокурор-криминалист и прокурор-криминалист прокуратуры Московской области А. А. Мотылев и Л. А. Шихова с привлеченными военными взрывотехниками под беспристрастным оком камер фотодокументалистов, ощущаешь, с каким тщанием следственно-криминалистическая бригада исследовала буквально каждый сантиметр места происшествия. А потому невозможно поверить, чтоб они могли так грубо, с таким немыслимо большим, недопустимым для криминалистов разбросом ошибаться. Но ведь вот они документы: у криминалистов и следователей на месте происшествия коврики в восемь миллиметров, у экспертов — в девять, у криминалистов со следователями на месте происшествия коврики все разные по длине, у экспертов как под гребенку — все равны. Впрочем, удивляться не приходится, в деле «покушения на видного государственного и общественного деятеля Чубайса А. Б.» еще не такие фокусы случаются. С теми же «ковриками-лежаками».