Черная стая

Сословская Ольга Игоревна

– - Что я тебе говорил?
– - усмехнулся Войцех, глядя на Дитриха.
– - Жаль, пари не успели заключить.

– - Не поздно еще, -- подмигнул фон Таузиг, -- что ставишь?

– - Проигравший приглашает Клерхен танцевать, как только представится удобный случай!
– - задорно предложил Шемет.

– - Черт!
– - прошипел Дитрих.
– - Другого способа самоубийства не нашлось? Ну, да ладно. По рукам.

Слева запела труба. Кавалерия Лютцова снова ринулась в атаку. Справа сиял золотым шитьем ментиков Третий гусарский эскадрон Королевского Германского Легиона, ганноверцы,

состоявшие на службе у британской короны. Слева пестрая казачья лава с посвистом и гиканьем неслась, наклонив легкие пики. Артиллерия била по окруженным французам картечью со всех сторон, но отвечал ей только ружейный огонь, все французские пушки уже были в руках нападающих.

В сгущающихся сумерках пронеслись огненные полосы, ракеты Конгрива, наконец, нашли свою цель, и французы, охваченные паникой, бросились врассыпную, побросав оружие.

– - Шемет, можно я тебя прямо сейчас пристрелю?
– - грозно вопросила Клара и, не дожидаясь ответа, снова умчалась вперед, ведя за собой палящих из карабинов на полном скаку фланкеров.

– - Успеешь!
– - усмехнулся вслед девушке Шемет.

Прямо на него вылетел молодой темноволосый мужчина в нарядном мундире с золотыми генеральскими эполетами. Зазвенели сабли, кони заплясали под седлом, приноравливаясь к движениям всадников. Скрестились клинки и взгляды, противники по достоинству оценили друг друга и уже не замечали кипящей вокруг сечи, охваченные горделивым соперничеством равных в мастерстве и ловкости бойцов.

Войцех нырнул под сияющую дугу французской сабли, выпрямился, в последний миг отразил тяжелый удар, отбив клинок врага высоко вверх, замахнулся. Раздался выстрел, конь под генералом зашатался и упал, и сабля, нацеленная врагу в шею, разрубила эполет, неглубоко войдя в плечо. Француз свалился с коня, и Войцех легко спрыгнул с Йорика, приставляя острие сабли к горлу упавшего врага.

– - Вы мой пленник, мсье, -- довольно улыбаясь, заявил он.

– - Шемет, ты цел?
– - обеспокоенно спросила подъехавшая к нему Клара. Карабин в ее руках еще дымился.

– - Шемет?
– - прохрипел француз и, почему-то, криво усмехнулся.
– - Я сдаюсь, господин лейтенант. Можете забрать мою саблю.

– - Ваше имя, господин генерал?
– - учтиво поклонившись, спросил Войцех, принимая оружие из затянутой в белую перчатку руки.

– - Мельчинский, -- генерал поднялся, опираясь на протянутую недавним противником руку, -- генерал-майор Витольд Мельчинский.

На бледном уставшем лице генерала, под темной шапкой буйных кудрей горели до боли знакомые Шемету черные глаза. Но где он мог их видеть, Войцех так и не вспомнил.

Изрядно потрепав противника и захватив множество пленных, Вальмоден отступил через Демиц за Эльбу. На левом берегу остались три казачьих полка Тетенборна, батальон Рейхе и Лютцовская кавалерия. Сам фон Лютцов, получивший к тому времени чин подполковника, в бою был ранен дважды и находился в полевом госпитале, в местечке Данненберг. Через пару дней, оставив эскадрон на фон Таузига, Шемет отправился туда, проведать командира. Лютцов чувствовал себя

уже много лучше и сердечно поздравил молодого офицера с победой и, в особенности, с почетным пленником.

К пленнику Войцех после беседы с фон Лютцовым и отправился. Польская фамилия и неуловимое сходство с кем-то, кого Шемет никак не мог вспомнить, возбуждали его любопытство. Да и учтивость требовала справиться о здоровье раненого им противника.

В госпитале, несмотря на сырую осеннюю погоду, серым маревом накрывшую Данненберг, было жарко и душно. Раненые лежали в тесноте, на несвежих постелях, но бинты были чистые, а местные женщины и девушки ловко сновали между койками, разнося воду и лекарства.

Постель генерала Мельчинского, из уважения к его высокому чину, задвинули в угол, чтобы поменьше беспокоить раненого. Войцех приметил его буйную черную шевелюру от самой двери, приветственно помахал рукой и начал пробираться к генералу.

– - Благодарю вас, мне намного лучше, -- на изысканнейшем французском сообщил генерал, -- кажется, ваш товарищ вовремя подстрелил моего коня, иначе мы бы с вами не беседовали.

– - Хотите лично поблагодарить его, господин генерал?
– - усмехнулся Войцех.

– - Право, не стоит, -- ответил Мельчинский, -- коня мне жаль, добрый был конь, много дорог вместе прошли.

Он повернулся поудобнее и тихо добавил:

– - Впрочем, я выздоравливать не тороплюсь. Учитывая мое происхождение, дорога меня ждет, по всей видимости, дальняя и холодная. В Сибирь. А здесь мало ли, как Фортуна повернется.

– - Надеетесь, что отобьют?
– - холодно поинтересовался Войцех.

Мельчинский равнодушно пожал плечами.

Пустой разговор начал утомлять Войцеха, и он огляделся, ища предлога поскорее удалиться. На соседней койке заворочался и застонал раненый.

– - Удивительное терпение, -- заметил Мельчинский, -- ногу раздробило картечью, тут и мужчина бы в голос кричал, а она молчит и улыбается.

– - Кто она?

– - Девушка это, -- вздохнул Мельчинский, -- товарищи к ней приходили, ваши егеря. Я их разговор слышал. Под мужским именем она там служила, до последнего никто не догадывался. Август Ренц. С поля боя раненого товарища пыталась вынести, тут ее картечной пулей и зацепило. Доктор только ее пол и открыл. Элеонора ее настоящее имя. Элеонора Прохазка.

– - Я запомню, -- кивнул Войцех и, чуть помешкав, добавил, -- коня вашего тоже ведь девушка подстрелила, господин генерал. Корнет Клара Лампрехт, командир фланкеров. Но она свой пол не скрывает. Замечательная девушка.

– - Ваша невеста, господин лейтенант?
– - язвительным тоном спросил Мельчинский.
– - Война, понимаю. Трудно без женской ласки.

– - Клара -- мой друг, -- Войцех поднялся, собираясь уходить, -- кабы не ваше ранение...

– - Вызвали бы меня на дуэль?
– - рассмеялся Мельчинский и тут же поморщился, боль в раненом плече дала о себе знать.
– - Не стоит, господин лейтенант. Я не стану с вами драться. Но прошу простить меня за непочтительные слова о мадмуазель корнет. Почему бы и не друг? А невеста у вас есть, господин лейтенант? Может, дома кто ждет?