Черная вдова
Шрифт:
– Франция?
– спросил он, имея в виду платье.
– Шила у портнихи. Здесь.
– Да ну!
– не поверил профессор.
– Честное слово, подумаешь, что от Диора! Летом я был в Париже. Зашел в магазин на Елисейских полях. Тут же подбегает продавец: что угодно? А в зале - ни одной души... Какие платья! Мечта! Я вежливо поблагодарил и вышел.
– Валюты не было?
– Была-а, - протянул со вздохом профессор.
– Не для кого покупать...
Лена засмеялась. Валерий Платонович
– Обычно бывает наоборот, - пояснила Лена.
– Есть для кого, но не на что.
– Вам идут красивые вещи, Леночка, - сказал профессор.
– Вас надо одевать, как куколку.
Лена от таких приятных слов зарделась.
– Думаю, мой муж будет в состоянии...
– Дай-то бог. Хотя наука, увы, занятие не очень рентабельное. Я имею в виду материальное вознаграждение.
– Глеб в этом году станет кандидатом, - с гордостью сказала Лена и, увидев ироническую улыбку профессора, добавила: - И тут же сядет за докторскую.
– Вы знаете, когда я был еще без ученой степени, мне казалось: вот защищусь, стану кандидатом - деньги некуда будет девать... И что же? Четыре года угрохал на диссертацию! Света, можно сказать, белого не видел. Получил корочки. И вместо восьмидесяти стал получать сто семьдесят!
– А когда стали доктором?
– Четыреста. Но что такое четыреста рублей? Вот, например, вам нужны сапоги. Ведь дешевле ста пятидесяти нет! Я имею в виду сапоги так сапоги...
Арифметика, которую привел профессор, обескуражила Лену.
– Глеб говорит, что будет писать монографии, а ведь за них платят?
– Милая моя, о чем вы говорите!
– покачал головой профессор.
– Хорошо платят за художественную литературу. Да и то тем писателям, которые, так сказать, в обойме. Уверяю вас, их не так уж много. А большинство...
– он махнул рукой.
– Есть у меня знакомый. Поэт. Выпустил за двадцать лет пять тоненьких книжек... Как-то он признался мне, что если бы не зарплата жены, положил бы зубы на полку. А что касается научной литературы... во-первых, очень трудно опубликовать. Во-вторых, платят копейки. А если работа плановая - вообще ничего.
– Неужели все так?
– не могла поверить Ярцева.
– Ну а вы? Машина у вас?..
– Леночка, я профессор уже семнадцать лет. Консультирую Госагропром. Живу один!
– подчеркнул Валерий Платонович.
– И потом, бываю за границей. Имею возможность привозить кое-что.
Громко и часто зазвонил телефон. Лена взяла трубку, готовясь высказать мужу все, что у нее накопилось. Но телефонистка жестяным голосом произнесла:
– Ваш абонент в Ольховском районе не отвечает.
– Как не отвечает?
– вырвалось у Лены.
– Могу соединить с другим номером. Говорите, с каким?
– Другого
– Что делать с заказом? Снимать?
– Можно повторить? Через полчаса?
– Хорошо, я повторю.
Послышались гудки. Лена стояла в растерянности, продолжая прижимать трубку к уху. Она не знала, что и думать. Почему нет дома даже Златы Леонидовны?
– Леночка, не переживайте, - сочувственно сказал профессор.
– Пойдемте к гостям... Отвлечетесь...
– Да-да... Сейчас... Вы идите, Валерий Платонович, - кивнула Лена, кладя трубку на рычаг.
– Я буду ждать, - улыбнулся Скворцов-Шанявский, покидая кухню.
Лена едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Она была почти уверена: все это неспроста. Заговор... Против нее...
Колчин включил магнитофон и прибавил громкость телевизора. Все уставились на экран. Новогоднее представление было на редкость неинтересным. Но другого развлечения не было.
Опять зазвонил телефон. Лена взяла трубку.
– Ольховку заказывали?
– спросила телефонистка.
– Да, да!
– заволновалась Лена.
– Номер опять не отвечает... Что будем делать?
– Повторите, пожалуйста. Через полчаса.
– Хорошо.
Все напряженно смотрели на Лену. Ей стало неловко и стыдно перед гостями.
– Гуляют, наверное... В деревне принято ходить из дома в дом, произнесла она натянуто-весело.
– Как насчет чая?
– С удовольствием, - потер руки профессор.
Другие тоже охотно согласились.
Ярцева попросила Людмилу помочь ей, и, когда они зашли на кухню, закрыла дверь поплотнее.
– Твой Петя весь кипит, - сказала она негромко.
– Ой, беда с ним!
– вздохнула Колчина.
– Каждый раз одно и то же! Ну потанцевала разок с другим, так что с этого?
– Ладно, ладно... Не дразни его...
Потом смотрели телевизор, пили чай. Пироги хозяйки шли на "ура".
Федор снова включил магнитофон и пригласил Орысю танцевать. Эрик встал, хотел подойти к Людмиле, но Колчин неожиданно заявил, поднимаясь:
– Лена, спасибо огромное за угощение...
– Как, уже уходите?
– удивилась она.
– Ты же знаешь, мама там одна. И Гришка что-то капризничал. Неважно себя чувствовал, - объяснил Петр, глядя в сторону.
Люда поджала губы. Всем стало неловко.
– Да и мне пора, - сказала Орыся.
– На вокзал.
– Мы вас подбросим, - отозвался профессор.
– И вы тоже?
– огорчилась хозяйка.
– Пора и честь знать, - улыбнулся Скворцов-Шанявский.
Все гурьбой повалили в прихожую.
Лена тоже оделась: решила спуститься вниз, проводить гостей. Федор бросился в кухню и вернулся со своим портативным телевизором.