Черное солнце
Шрифт:
Бесцветный голос отца все еще звучал в ушах, когда я открыла глаза. Комнату заливал мягкий солнечный свет. Должно быть, день уже близился к полудню. И почему именно сегодня мне приснился тот день, семь зим тому назад, когда все переменилось? Сегодня, когда я последний раз просыпаюсь в этой кровати, в этой комнате, в этих стенах…
Какое-то время я лежала и смотрела в потолок, как отраженные блики сияют на высоком своде, как маленькие звезды, но стук в комнату отвлек меня от мыслей.
– Сеньорита Камилла, – за дверью послышался звонкий голос Каталины. – Ваш отец просил передать, что желает навестить вас.
– Я не
– Как пожелаете, госпожа, – снаружи послышался удаляющийся стук каблуков, а я тяжело вздохнула. Не хотелось, но все-таки нужно быть вставать и закончить подготовку к отъезду.
Ступнями я нащупала нагретый солнцем пол и, потянувшись, подошла к окну. Подходил к концу третий месяц летней поры, мое любимое время года, когда спадает жара, когда море становится насыщенно-синим от приходящего теплого течения, а город наполняется крестьянами, что несут к празднику урожая свои подношения. Все шло своим чередом. Так было до меня, и будет после.
Бой часов из гостевой вернул меня к реальности. «Уже одиннадцать… Не помню, когда позволяла себе так долго залеживаться в постели», – подумала про себя я. Служанок рядом не оказалось – все были заняты последними сборами перед отъездом. Скинув ночную сорочку, я облачилась в легкое платье с длинными рукавами, и самостоятельно покончив с утренним туалетом, решила не дожидаться отца без дела. Я в очередной раз обошла комнату, проверяя что из вещей мне еще может потребоваться.
На рабочем столе стояла огарок свечи, то тут, то там валялись письменные принадлежности и исписанные листки с моими выписками из книг по истории Империи, а также пара книжек из личной библиотеки отца. Прибираться смысла не было – пусть этим займется прислуга уже после нашего отбытия. Я же пробежала глазами по записям и решила дописать некоторые заметки, которые не успела сделать ночью.
В дверь снова раздался стук, медлительный и звучный. Отца всегда можно было узнать по этой его привычке.
– Я могу войти, Камилла?
Быстрым движением я накрыла фолианты попавшейся под руку бумагой, чтобы обложки не попались Эстебану на глаза – он вряд ли будет доволен, что книги были любезно взяты из герцогского кабинета без его ведома.
– Конечно, отец, – ответила я, не отрываясь от дел.
Он тяжело прошагал, опираясь на трость, и сел в кресле напротив меня. Эти семь зим его не пощадили – Эстебан заметно постарел, словно бы жизнь стала резко вытекать из некогда еще крепкого тела. Он все еще был в хорошей форме, но глубокие морщины уже прорезали лицо, а в копну черных волос закралась седина. С каждым днем он улыбался все реже и реже, а его тяжелый взгляд из-под густых бровей навевал лишь уныние и тоску. Во время охоты пару зим назад он неудачно упал и сломал ногу, которую так и не удалось правильно срастить. С тех пор верным спутником Эстебана стал не любимый меч, а узловатая трость. Отец каждый день проигрывал схватку со временем, и уже не оставалось никаких сомнений – совсем скоро он сложит свои полномочия.
Эстебан недовольно обвел взглядом беспорядок на столе.
– Снова допоздна засиделась? – недовольно спросил он.
Я кивнула, уже привыкнув не обращать внимание на подобные упреки.
– Я получил письмо от Леонарда, – начал он, нарушив молчание.
–
Раньше брат писал письма почти каждый месяц, но, когда он закончил обучение в Кадетском корпусе и решил остаться в Гвардии, письма стали приходить все реже и реже, а содержание их становилось все скуднее с каждым новым званием в рядах Имперской Гвардии. Два года назад он попал в Белую Гвардию и делал большие успехи в их рядах.
– Как обычно, у него все хорошо, – Эстебан закатил глаза. – Как-будто он может написать что-то иное. Теперь он кандидат в Золотую Гвардию, похоже, там опять были чистки среди офицерского состава. До меня доходили слухи от столичных купцов, что не так давно сменились Хранители Справедливости, Чести и Порядка. Причем раньше отведенного им срока в четыре года. Была бы возможность, я отговорил бы его, но упрямый мальчишка меня все равно не послушает.
– Я думаю, Лео изо всех сил старается доказать, что он может идти по твоим стопам, хотя бы не в качестве главы Дома, так в качестве образцового гвардейца.
– Ты правда так думаешь? – вопрос отца прозвучал довольно сурово. Словно бы сама мысль об этом ему казалось оскорбительной.
– Валентин унаследует титул, – я задумчиво провела пальцем по гладкой столешнице. – В Мар-де-Сеале Лео постоянно находился в тени своего старшего брата. Думаешь, он просто так планировал идти служить не на флот, а в наземный гарнизон? Да, Вал сейчас вице-адмирал, и потом Лео смог бы занять и эту должность, но… Разве там, в столице, он не сможет проявить себя лучшим образом и доказать, что он тоже чего-то стоит?
– Нравы столицы, – осторожно начал он. – Очень отличаются от наших. Там легко потерять себя и стать тем, кем тебя хотят видеть. Многие во время службы теряют себя за ложными идеалами.
– Уверена, что Лео не из тех, кто поддался своим слабостям или чужому влиянию. Он просто пытается найти свое место в жизни, свой путь.
– А ты? Ты тоже думаешь, что в столице сможешь найти свой путь?
– Ты же знаешь, что все это – лишь необходимость, – раздраженно ответила я. – Которой ты сам и позволил случится.
Эстебан вздохнул.
– Я не могу пойти против воли Императора. Это оказанная нам честь, и мы обязаны принять ее…
– Если ты так сильно не хотел отправлять нас в Столицу, то надо было все-таки помолвить меня с тем мальчишкой из Хусов. А Лео мог бы заставить вернуться, как только обязательная служба в Кадетском корпусе закончилась. Но ты дал ему выбор, и он его сделал. Так что нечего теперь причитать о том, на что не можешь повлиять, – я поняла, что немного перегибаю палку, и тут же остыла. – Прости, мне не стоило…
– Все в порядке, моя маленькая буря, – Эстабан слегка улыбнулся. – Пожалуй, тут ты права. Но будь я трижды проклят Морской ведьмой, если бы не дал вам возможности выбирать свое будущее самим. Я проявил слабость из любви к вам обоим. Могу ли я после такого сломать твою жизнь, отправив туда, где ты будешь несчастна? Я подберу тебе достойную партию после окончания учебы, или в столице ты сама сможешь выбрать себе спутника жизни, с которым сможете вернуться в Каса-де-Вентос. Все что в моих силах – дать тебе ориентиры, чтобы, подобно компасу, они могли направить тебя по верному пути. Но какой курс ты выберешь, держа этот компас в руках – зависит только от тебя.