Чернолунье 2. Воровка сердец
Шрифт:
Холод обжёг лицо и голую шею. С губ Дая сорвалось облачко пара.
Дай понятия не имел, зачем секте понадобился «камень», но он знал, что ни к чему хорошему это бы не привело. Секта как-то связана с трагедией пятилетней давности, с погибшей принцессой Лилией, с пропажей людей и предателями в замке.
На этот раз Дай всё выяснит, обязательно докопается до правды!
Он тяжело и часто дышал, лёгкие уже начали гореть. Противный липкий дождь накрапывал с чёрно-серого неба.
Ярость
«Мы похожи»
– Знаете, Даймонд, – послышался уже знакомый глубокий голос.
Раздражает.
– Я наслышан о ваших способностях от Рэйки. Она гордится вами, говорит, что вы честный, благородный человек, да ещё и истинный профессионал своего дела. Имя Ищейка вам страшно подходит, – Саймон едко улыбнулся.
Даймонд медленно повернулся и вперился в него свирепым взглядом.
Саймон стоял возле уличного фонаря. Его короткие каштановые волосы, торчавшие из-под картуза, вились от влаги и отливали в свете медью. Чёрные глаза всё так же опасно и хитро блестели.
Саймон только попал в Орден, но уже стал правой рукой Рейки. Наглый мальчишка, которому, по мнению Дая, Рэйка чересчур доверяет. А ещё он очень хитрый, пусть и притворяется повесой. Говорит складно, умеет польстить и втереться в доверие.
Но Дай на эти дешёвые трюки не купится. Он чувствует ложь и потому не доверяет ему совершенно.
Саймон не тот, кем кажется.
А ещё он ужасно кого-то напоминает…
Дай скрипнул зубами.
– Я тоже наслышан о вас от Рэйки, двенадцатый рыцарь Саймон. Вы сильны и компетентны. Впрочем, на Рэйку легко произвести впечатление, когда дело касается исполнения служебного долга.
– Я вам не нравлюсь, – изобразил в голосе горечь Саймон и несчастно вздохнул. Дай чувствовал, что тот ни на секунду не огорчился и даже не удивился.
Даймонд хмыкнул.
– Каждый имеет право кого-то любить и недолюбливать, – холодно отрезал он. – Чтобы что-то изменилось нужно время, но! – Дай сделал акцент на последнем слове, – я не имею привычки доверять каждому встречному.
Саймон расплылся в довольной улыбке, точно кот, получивший сметану.
– В этом я с вами солидарен.
Дай натянул угол рта. Саймон бесшумно зашагал к нему.
По скулам Дая ходили желваки, гнев снова подступал, стискивал горло в стальной хватке. Он был рад, что на улице темно, и Саймон не видит его состояния. Мальчишка необъяснимо раздражал его одним своим присутствием. Что-то было в его лице, его походке и даже наклоне головы!
Саймон подошёл очень близко. Они были одного роста, и Даймонд смотрел прямо ему в глаза. Чёрные и такие знакомые.
– Знаете, я ищу свою сестру, – доверительно сообщил он и, не сводя с Дая глаз, достал из внутреннего
Дай присмотрелся. Это фотография.
– Она сделана три года назад, – сказал Саймон, когда Дай, поколебавшись, взял её в руку.
Фотография была нечёткая, тёплый свет огней засветил её, люди по краям размыты, но фигура в центре вырисовывалась чётко. И Дай узнал её – не мог не знать! – то была Лилит.
Длинные каштановые волосы заправлены в воротник мешковатого пальто, белая как молоко кожа, сутулая тощая фигурка, руки в карманах, на голове кепи, из-под козырька которой в разные стороны смешно торчит чёлка. А её лицо! Какая-то детскость и наивность читалась во взгляде. Не было ни хитрой усмешки, ни злости, ни страданий.
Только чистота и любопытство.
Дай никогда не видел Лилит такой, даже когда она задумывалась, глядя в окно, лицо её хранило отпечаток трагедии прошлого и бесконечной грусти.
Фотография была сделана ночью, в толпе, возле ярких ярмарочных огней. Дай легко мог ошибиться, обознаться. Но нет. Это точно Лилит. Младше, чем сейчас, нежнее, лучше.
Тепло разлилось в груди Дая, а потом он увидел тёплую улыбку Саймона и похолодел.
Саймон назвался её братом.
Но Дай знал: Лилит – сирота, выросшая в столичных трущобах. Последний человек, опекавший её – старый наёмник из Краза – погиб. Лилит осталась одна. Одна! Не было ни братьев ни сестёр… только Дай. Он первый появился в её жизни после смерти старика. Он первый протянул ей руку помощи в трудную минуту. Он единственный, кто заботился о ней больше чем о себе. Он ненавязчиво занял в её жизни далеко не последнее место, даже если сама Лилит этого ещё не осознала.
Дай стал для неё важен.
И он хочет, чтобы всё так и оставалось.
Только он и она.
И никакой Саймон никаким боком тут не впёрся. Кто он вообще такой?! Как смеет называться её братом? Где он раньше был, а?
– Она пропала три года назад, – тихо сказал Саймон. – Я учился за границей и ничего не знал, а когда вернулся… – голос его сорвался и стих.
«Неплохая актёрская игра» – скептически хмыкнул про себя Дай.
Он в упор посмотрел на Саймона и, наконец, понял, что так его раздражало. Саймон был похож на неё.
И цвет волос, и кожи, и тот же насмешливый блеск в глазах и острая улыбка-оскал. Теперь Саймон бесил ещё сильнее. Да как он смеет, аферист!
Дая почти трясло от гнева. Он хотел разорвать фотографию в клочья, а потом так же поступить с Саймоном. Лишь бы ничто в нём больше не напоминало Лилит и их, возможную (нет!!!) связь.
Но Дай сдержался.
– Впервые вижу эту девушку, – спокойно сказал он, отдав фотографию.
– Я хотел попросить вас о помощи в поисках. – Саймон спрятал фотографию под цепким присмотром Дая. – Я слышал, вы лучший в этом деле.