Чёрные крылья зиккурата
Шрифт:
— Честно говоря, — сказала она, — ты на удивление разумен для даэва.
Это «ты» слегка покоробило Маркуса, но он промолчал, ожидая продолжения.
— Но почему ты считаешь, что я стану верно служить тебе?
Маркус пристально посмотрел на рабыню. Он знал множество способов сделать человека преданным. Но ещё он знал, в каком случае некоторые из них лучше не применять.
— Я не стану ни угрожать тебе, ни уговаривать. И то, и другое будет оскорбительно для одного из нас — и
Маркус положил в рот ещё кусочек мяса, ожидая реакции валькирии.
Риана молча рассматривала человека, которого ей приказали убить. Пожалуй, она предпочла бы сначала убить Хозяина. Но и этот был даэвом. А любой даэв стоил своей смерти.
Впрочем, теперь всё было немного сложнее.
— Вы наверняка знаете обычаи моего народа.
— В них нет ничего особенного, многие народы платят долг жизни. Мы и сами заимствовали этот обычай, но быстро от него отказались.
— Но я не просила спасать мне жизнь… должна ли я платить за то, что не хотела покупать?
— Я не рассчитываю на долг, — отрезал Маркус, — я вышел на арену, потому что мне этого захотелось.
— На что же вы рассчитываете? Вы истребили мой народ, зачем мне служить кому-то из вас?
— Вопрос на вопрос. Если ты так не хочешь жить, почему ты всё ещё здесь? Сотни валькирий отправились к праотцам без красивых слов.
Риана вздрогнула, но тут же совладала с собой.
— Вы угрожаете мне смертью?
— Зачем? Ты не связана. Хочешь уйти — иди. Хочешь умереть — умирай.
Риана не шевельнулась.
— Ты понимаешь это не хуже меня, так? Ты хороший тактик, я видел это на арене. А тактик видит перспективы. Или их отсутствие.
— Отсутствие смерти, — сказала Риана тихо, — и отсутствие жизни.
Она долго молчала. Мысленно Риана оценивала свои шансы. Маркус на арене дрался только врукопашную, да и бой со зверем не показатель возможностей в бою против человека. Оставалось непонятным, какой руной он владеет, а то, что влиятельный даэв должен владеть рунной магией, не вызывало сомнений.
Что ж, неважно. Она убивала разных даэвов. Значит, при необходимости, убьёт и этого.
— Спасибо за ужин, — сказала она наконец, — думаю, мы сможем договориться. Вы знаете, кто хочет вас убить?
— Ты слишком много позволяешь себе… — Маркус осёкся, наткнувшись на искрящийся злобой взгляд.
— Договаривайте… хозяин, — произнесла Риана тихо.
Маркус сжал губы. Он положил руки на стол и в который раз за вечер потёр глаза.
— Я бываю груб, когда устал. Советую к этому привыкнуть.
— Что вы хотите получить… патриций Маркус Цебитар… рабыню или телохранителя?
— Я видел, как ты дерёшься. Но я не видел, как ты служишь. Я не стану
— Тогда очертите… что, по вашему мнению, я могу себе позволить. Нужно ли мне встречать вас глубоким поклоном или, может быть, на коленях? И как вас следует называть?
Маркус ответил не сразу. Он налил бокал вина и выпил залпом — дорогой напиток никак не помогал расслабиться.
— Мне всё равно. Если хочешь, называй меня ангдварским ублюдком, как принято у вас, валькирий. Я не верю словам, и они не стоят для меня ничего, пока за ними не встанут дела. А дело твоё просто — я должен дожить до того момента, когда к моим ногам упадёт голова моего врага. И ещё кое-что. Есть один человек, которому я доверяю как себе. Её имя Клемента Церера. Все остальные для нас — для меня, а теперь и для тебя — просто фишки на игральной доске.
— Просто даэвы, которые заслуживают смерти.
— Если я прикажу — да.
— Что ж, Маркус Цебитар, мне нравятся ваши правила. Думаю, мы сыграемся.
Она проснулась от боли, раскалывавшей виски, и поняла, что находится не на полу. Спать в кресле было, пожалуй, даже менее удобно, но, определённо, более престижно.
Риана подняла здоровую руку, чтобы потереть висок, и натолкнулась на неожиданное препятствие — лоб сжимал раскалённый обруч.
«Пора», — услышала она голос совсем близко, а может быть, даже внутри.
Риана огляделась. Комната была пуста. Даэв, купивший её, спал. Риана поднялась и сделала два бесшумных шага по направлению к постели патриция. Маркус нахмурился во сне.
Его терзали кошмары. Одна рука лежала на поверхности одеяла, другая была спрятана под подушкой. Риана не видела, но была почти уверена, что в этой руке зажат нож.
Можно убить. Если очень быстро. Удушить не удастся: жертва успеет проснуться и поднять тревогу. Риана бросила взгляд на кувшин с вином, стоявший на столике у кровати. Отбить горлышко. И полоснуть осколком по горлу. Да.
Она улыбнулась. Эти мысли успокаивали голос. Боль в висках почти утихла. Утихла настолько, чтобы она смогла почувствовать, откуда идут колебания силы.
Она шагнула мимо столика к двери и схватилась за ручку. Боль тут же усилилась, став почти невыносимой. Длинный тёмный коридор — в три прыжка. Комната прислуги — не заперта. Как глупо.
Она ворвалась в комнатушку и в мгновение оказалась рядом с человеком, ссутулившимся за столом. Человек разглядывал тени, проплывавшие в хрустальном шаре. С этим легче. За горло и подбородок в сторону. Вот так.
Мужчина осел на пол.
— Кто здесь? — Маркус уже сжимал в руках нож.
Риана вскинулась в кресле.