Черные Шипы
Шрифт:
Мои глаза расширяются, когда я читаю слова на японском.
Если ты слаб, ты мясо. Если ты силен, ты ешь мясо.
Это точные слова на японской татуировке Себастьяна. Те же самые слова, которыми он жил все это время — вероятно, с самого детства.
— Ты знал родителей Себастьяна? — спрашиваю я сдавленным голосом.
— Только его вороватую мать, — отец делает глоток чая. — Она была ассистентом в одном из наших филиалов, который мы используем в качестве прикрытия для доставки нелегальных картин. Когда она узнала об этой картине, которая в то время стоила три миллиона, она пожадничала
Я спотыкаюсь и ловлю себя в последнюю секунду. Реальность слов моего отца поразила меня сильно и быстро. Он убил родителей Себастьяна. Мой отец — причина, по которой он осиротел в юном возрасте и стал таким, какой он есть сейчас.
— Ты чудовище! Как ты мог так поступить с ребенком?
— Его мать обокрала меня. Никто, блядь, у меня ничего не крадет.
— Но Себастьян был там! Ему было всего шесть лет.
— И он тоже должен был умереть, но мы использовали его, чтобы выманить деньги на выкуп у его богатых бабушки и дедушки. Теперь я думаю, что это была не очень хорошая идея. Ты согласен, Мори-сан?
— Нет, наверное, нет. Мы бы не оказались в таком затруднительном положении, если бы он умер в то время. Но опять же, это было бы не так уж и весело.
Весело.
Неужели он действительно думает, что все это весело?
Я покажу ему, что такое веселье.
— Ты собираешься продолжать, Наоми? — спрашивает мой отец спокойным тоном. — Или мне следует покончить с жизнью, которую я сохранил?
— Я сделаю так, как ты хочешь. Отпусти его, — мой голос апатичен, но он не побежден. Абсолютная решимость, какой я никогда раньше не чувствовала, пульсирует в моих венах и течет по моему бушующему кровотоку.
На этот раз все пойдет не так, как они диктуют.
— Нет. Нет, пока Акира не подпишет контракт, ради которого он здесь, и ты не вернешься в Японию. И мы проследим за тем, чтобы ты не поддерживала с ним связь.
— Но это может занять недели!
— Да будет так, — он поднимает свою чашку, приветствуя Акиру, который отвечает тем же жестом.
Я пристально смотрю на них обоих, затем разворачиваюсь и ухожу.
Как только я закрываю за собой дверь, у меня возникает искушение соскользнуть на землю и разрыдаться.
Именно это я и сделала семь лет назад.
В день моей свадьбы я заперлась в шкафу и плакала несколько часов.
Но это не принесло мне решения. Это не давало мне жить спокойно и не возвращало мне то, что я потеряла.
Правила игры. Пришло время мне принять их.
Я смотрю на Рена, и он смотрит в ответ, хотя и настороженно. Он дотрагивается до своего проколотого уха, затем до татуировок на шее.
— Чего ты хочешь, Одзё-сама? — спрашивает он насмешливым тоном, хотя он явно опасается меня.
— Перемирие.
— Хa. Перемирие? Ты только что угрожала мне.
— Именно поэтому я прошу о перемирии.
— И что заставляет
— Тебе есть что терять в этом, как и мне. Акира имеет преимущество в ваших отношениях, не так ли?
Его челюсти сжимаются. — Ты уверена, что ты просишь о перемирии?
— Да. Потому что я понимаю, каким он может быть. Должно быть, он собрал все твои слабости в аккуратный файл, которым он воспользуется, чтобы угрожать тебе всякий раз, когда ему покажется, что ты перешел черту. Он контролирует тебя и играет с тобой, и ты ненавидишь это. В конце концов, ты свободный дух, не предназначенный для того, чтобы тебя заковывали в кандалы, сажали в клетку или контролировали.
Губы Рена поджимаются.
Я подхожу ближе, смягчая свой голос. — Он не умеет чувствовать, Рен. Посмотри на меня. Я живу с ним уже семь лет. Поэтому, когда веселье, которое он проводит с тобой, закончится, он просто отбросит тебя в сторону, как будто тебя никогда и не существовало. К тому времени он позаботится о том, ч
тобы сломить твое достоинство и дух, чтобы у тебя ничего не осталось. И точно так же он перейдет к своему следующему времяпрепровождению.
Хотя Акира способен на все это и даже на большее, он не поступил бы так с Реном. Я знаю, что с ним все по-другому — я чувствую это, но мне нужно разозлить Рена, чтобы он был на моей стороне. Кроме того, я была права насчет того, как сильно Рен ненавидит властную натуру Акиры. Он всегда был мятежной душой, и мой будущий бывший муж убивает эту его часть.
Охранник моего отца сжимает и разжимает кулаки, прежде чем испустить долгий вздох. — Чего ты хочешь?
— Я рада, что ты спросил.
Я наклоняюсь, чтобы прошептать план ему на ухо. После этого я должна нанести визит единственным людям, которые помогут Себастьяну.
Даже если ради этого придется выбросить свое достоинство в окно.
Глава 41
АКИРА
Дорогая Юки-онна,
Впервые ты получишь это в виде серии текстовых сообщений, а не письма в черном конверте.
Тебе, должно быть, интересно, как я получил твой номер, но он уже сохранен под моим именем заглавными буквами.
Я порылся в нем и увидел, как ты называешь меня между собой, моя маленькая шалунья.
В этот момент ты, должно быть, прекратила все, что делала, и задаешься вопросом, почему я начал свое сообщение с открытия, которое ты получала в письмах в течение чертовых лет.
Ответ прост, но не совсем.
Видишь ли, Наоми. Ты жила во лжи, которую тебе скармливал твой муж-ублюдок, убийство которого я замышляю прямо сейчас, пока мы разговариваем.
Он сказал тебе, что он — это я, Акира, твой друг по переписке, которому ты писала с тех пор, как нам исполнилось восемнадцать. Но он всего лишь извращенец, который прочитал письма, которые мы писали друг другу, а затем использовал их, чтобы разлучить нас и втереться в твою жизнь.
В тот день, когда я увидел, как ты плачешь, а потом улыбаешься, мне чертовски нужно было приблизиться к тебе, но я не хотел подходить слишком близко, потому что мне быстро становится скучно.
Я не хотел, чтобы ты мне надоела.