Черные Шипы
Шрифт:
Идея об Акире пришла мне в голову, когда я подслушал, как ты говорила Люси, что однажды выйдешь замуж за японца.
Дело вот в чем: у меня внутри все сжалось, когда ты это сказала, но в то же время у меня возникла идея стать тем, кого ты искала.
Не суди строго, в то время это действительно звучало чертовски гениально.
Поэтому я сел в своей комнате и написал тебе то первое письмо от руки. Затем я напечатал это, потому что не хотел, чтобы ты каким-то образом узнала мой почерк и назвала меня тупым ботаником.
Затем
В любом случае, я не думал, что ты ответишь. Я бросал безвкусную наживку в открытую воду, на самом деле не веря, что поймаю какую-нибудь рыбу.
Но ты ухватилась за эту гребаную приманку и ответила.
В тот раз я не лгал. Я действительно ухмыльнулся, как ребенок, который впервые увидел сиськи и у которого был мини-стояк.
Разговор с тобой через эти письма был совсем не таким, как я себе представлял. Ты была открыта, более открыта, чем кто-либо из тех, кого я знал в своей жизни.
В какой-то момент мне захотелось подойти поближе, схватить тебя за руку в кампусе и сказать, что я тот самый Акира, которого ты просишь порекомендовать порносайт. Тот самый Акира, с которым ты подружилась так крепко, что не думаешь о нем как о мужчине.
Вот что меня остановило. Тот факт, что ты считала меня другом. В то время я думал, что этого было достаточно. Я не хотел терять единственную значимую дружбу, которая у меня была, и единственного человека, с которым я мог вести себя по-идиотски, и меня за это отчитывали.
Мне даже нравилось, как мы говорили о мирских вещах, не думая о последствиях или о том, что думает другой. Мы были свободны от суждений, и это было освобождением в моей замкнутой, расчетливой жизни с бабушкой и дедушкой.
Глупо, я знаю.
Но потом произошло это пари, и я узнал тебя по-другому. Не как занудный придурок, которого ты поселила в френдзоне на другой планете, а как человек, чье безумие соответствует твоему.
Должен признаться, я был немного зол, что ты никогда не говорила Акире о своих мрачных фантазиях. Я чувствовал себя преданным как твой друг, вот почему я превратился в осуждающую маленькую сучку — и, возможно, я немного сожалею об этом.
Но в то же время я чувствовал себя особенным в роли Себастьяна, потому что я был единственным, кто видел тебя такой. Я должен прикасаться к тебе и трахать тебя так, как ни один другой мужчина никогда не смог бы.
Однако Акира все еще чувствовал себя озлобленным и стервозным.
Да, я знаю. Сильно ревновал к себе?
У меня был кризис идентичности. Я был так уверен, что ты поймешь, что я тот же самый человек, поэтому я немного приправил параметр мудака, чтобы ты никогда не сложила два и два вместе.
Но в какой-то момент грань размылась даже для меня. Я хотел быть тем Акирой, которому ты щелкала
Однако, когда я попытался сказать тебе, что я Акира, время было неподходящим. Ты узнала об этом чертовом пари и повернулась ко мне спиной.
Я тоже не мог потерять тебя как Акира, поэтому решил никогда не связывать две версии себя, чтобы всегда быть на связи с тобой.
Но в конце концов ты все равно бросила нас обоих.
И что еще хуже, твой муж использовал мое альтер-эго, чтобы сблизиться с тобой. Я уязвлен тем, что ты подумала, что гребаный мудак — это я, детка. И ты должна загладить свою вину передо мной на всю оставшуюся жизнь.
Потому что, вот в чем дело, я могу быть таким же Цундэре, как и ты. Будь то Себастьян или Акира, единственная женщина, которой когда-либо удавалось перевернуть мой мир с ног на голову — это ты.
И ты ставишь свою милую задницу на то, что я буду считать тебя ответственной за это до тех пор, пока мы живы.
Тот, кого ты назвала "МАЛЫШ" в своем списке контактов, тот же самый друг по переписке, который будет присылать тебе черные конверты на наши годовщины.
Он извращенец, который чертовски гордится твоим эклектичным вкусом в порно.
Он тот человек, которого ты поняла, и он понял тебя в ответ.
Он тот друг, который улыбается, читая твои слова поздно ночью.
Он мужчина, который, черт возьми, любит тебя всем, что у него есть и чего у него нет.
Себастьян Акира Уивер
Глава 42
НАОМИ
Я смотрю на сообщения с приоткрытыми губами, а моя челюсть практически касается пола.
Когда я пошла в дом моего отца этим утром, я не проверила свои сообщения или свой телефон, потому что все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы перехитрить моего отца и Акиру.
Но теперь, когда я собираюсь позвонить Нейту, я заметила серию сообщений, которые Себастьян отправил мне.
Или, скорее, Акира.
Занудный друг по переписке, которого я всегда представляла тихим и замкнутым, с какими-то поведенческими проблемами, не мой муж. Он не тот мужчина, за которого я вышла замуж, не доверяя каждому слову, сказанному им в своих письмах, из-за его неуловимого характера.
Акира — не кто иной, как Себастьян.
Я читала и перечитывала его слова, думая, что я что-то пропустила или что это плод моего воображения. Может быть, я так беспокоюсь о состоянии Себастьяна, что начинаю кое-что понимать.
Но слова, лежащие передо мной, не лгут. Каждое признание согласуется с тем, что я все это время знала об Акире. И дело не только в его манере говорить, но и в мелочах, которые с годами выделялись для меня, когда речь заходила об Акире — моем муже, — и я отмахивалась от них как от несущественных.