Черный цвет солнца
Шрифт:
У Маши перехватило дыхание — она даже близко не предполагала, что это может быть. Что рождается вмиг и гибнет вместе с тобой?
— Я…
Девушка уже хотела признаться, что не знает ответа, но ее вдруг перебил Елисей. Глядя на синюю птицу, он сказал:
— Хранитель просит помощи у тебя, Гагана. Не откажи ей.
Повисла тишина. Казалось, замер даже ветер. Зрачки Гарафены сузились до тонкой полоски. Она медленно убрала свой дразнящий язык обратно в пасть и повернула голову к Гагане.
Птица
Маша жалостливо посмотрела на Елисея, выжидающе поглядывающего на птицу. Внезапно Гагана раскинула крылья и, плавно спустившись на землю, подошла к Маше. Ростом птица доходила ей до живота и, помимо причудливого железного клюва, имела еще и острые медные когти. Гагана подняла свое крыло и коснулась его концом Машиного лба. Прикосновение вышло легким и немного щекотным.
Маша не сразу поняла, что такого сделала птица, однако, когда ответ на загадку внезапно возник у нее в голове, девушка охнула от радости.
— Спасибо, — едва слышно произнесла она, глядя в мудрые глаза птицы.
Гагана ничего не ответила. Расправила крылья и, взлетев, вернулась на свое место. Змея недовольно зыркнула на птицу, а потом, повернувшись к Маше, раскрыла пасть, показав длинный раздвоенный язык. Прежде чем она что-либо сказала, Маша громко крикнула:
— Память! Это память!
— Нечестно, — зашипела Гарафена.
Маша испуганно отшатнулась, налетев спиной на грудь Хала. Теперь уже обе его руки легли ей на плечи.
— Правила не были нарушены, — вступился за Машу Елисей. — Гагана никому просто так не помогает, эта девушка — избранная.
Гарафена молчала. Признавать поражение ей не хотелось. Маша боялась, что змея не примет ее последний ответ и произойдет что-то страшное. Что-то, о чем ей не сказал даже Елисей. Однако Гарафена, немного помолчав, вдруг сползла с дерева и, устроившись рядом с Гаганой, недовольно прошипела:
— Ваша взяла. Проходите.
Обрадованная Маша тихо выдохнула и, повернувшись к Халу, робко улыбнулась. Змей улыбнулся ей в ответ. В его изумрудных глазах светилась гордость за Машу.
Елисей двинулся к камню, а Маша и Хал последовали следом за ним. Обойдя Алатырь, Елисей остановился и, указав на темную расщелину в камне, сказал:
— Это вход в Навь. Вы готовы?
Маша с Халом по очереди кивнули.
— Прежде чем мы войдем, нам надо взяться за руки и, чтобы ни случилось, не отпускать друг друга. Поняли?
Снова кивки.
Елисей протянул свою руку Маше, а Маша свою — Халу. Образовав короткую цепочку, они по очереди шагнули в расщелину. Беспросветная густая тьма тут же окутала каждого из них. Подобной темноты Маша еще никогда не видела. Казалось, что у нее — густой, вязкой и давящей — есть руки, которые едва ощутимо прикасаются к телу, оставляя на нем холодные и липкие
Жуткую темноту сопровождала еще и мертвая тишина. Маша не слышала даже звука собственных шагов, лишь тихое дыхание Елисея и Хала. Она не могла сказать, сколько они вот так прошли в темноте и тишине, крепко держа друг друга за руки. Минуту? Час? День? Казалось, там, куда они попали, время не существовало вовсе. Только тьма и ничего кроме тьмы.
Вдруг во мраке забрезжил маленький огонек, который с каждым шагом становился все больше и больше. Подойдя ближе к свету, Маша увидела, что его источником был обычный факел, вставленный в руку скелета.
— Жуть какая, — прошептала Маша, разглядывая костлявую руку и удивляясь ее реалистичности. — Надеюсь, она не настоящая…
— Надейся, — туманно изрек Елисей.
Маша вздрогнула и отвернулась от руки. Елисей криво улыбнулся. В неровном свете факела его лицо выглядело жутковатым.
— Добро пожаловать в подземное царство, — мрачно произнес он, останавливаясь.
Хал и Маша последовали его примеру.
— Мне надо отлучиться, — сказал Елисей, выпустив руку девушки. — Ждите меня здесь.
— Что? Куда ты? — удивилась Маша.
— Он хочет нас бросить, — стальным голосом произнес Хал. Огненные брови змея были насуплены, а глаза с подозрением смотрели на проводника.
— Это правда? — обратилась девушка к Елисею.
— Нет, просто…
— Просто он не может привести нас к месту, где томятся души, — перебил его Хал. — Он боится, что Кощей заметит чужаков, и тогда нам несдобровать.
Елисей шагнул к змею и, взглянув ему в лицо, твердо сказал:
— Я вас не брошу.
На несколько томительных мгновений воцарилась тишина, нарушаемая только потрескиванием огня от факела. Маша смотрела на двух мужчин, которые молча бросали друг на друга суровые взгляды, решая, стоит ли им доверять друг другу.
— Тогда куда ты собрался? — наконец спросил Хал.
Елисей отступил на шаг назад и, взглянув на Машу, ответил:
— Я и правда не могу отвести вас к душам, но я знаю того, кто может.
— Только не говори, что это Кощей, — попросил Хал.
— Это не он, — ответил Елисей. — Это его дочь.
— Елена? — удивился змей. — С чего ей вдруг нам помогать?
— Думаю, у нее найдется одна причина.
Елисей довольно ухмыльнулся.
— Так что ждите меня здесь и никуда не уходите. А я пойду за Еленой.
Не дожидаясь согласия Маши и Хала, Елисей шагнул вперед и исчез во мраке. Хал недовольно прорычал что-то себе под нос.
— Что? — переспросила Маша, не поняв ни слова.
Змей отмахнулся.
— Я думаю, ему можно верить. Он хороший человек, — поделилась девушка своим мнением о Елисее.