Черный дом
Шрифт:
По прекрасному лицу видно, что происходящее с ним для нее не тайна, но она полагает, что все нормально. Он совершенно не упал в ее глазах. Джек открывает рот, чтобы задать вопрос. Он еще не знает, что это за вопрос, но должен задать. Суть значения не имеет. Сойдет и самый идиотский; не может же он и дальше сидеть, пялясь на это изумительное лицо.
Прежде чем он успевает произнести хоть слово, одна реальность сменяет другую, и в мгновение ока Джуди Маршалл превращается в усталую женщину тридцати с хвостиком лет, со спутанными волосами и мешками под глазами, которая смотрит на него, сидя на скамье в запертом на ключ отделении
Слова, слетающие с его языка, банальны, как он того и ожидал. Джек слушает, как он говорит о том, сколь приятна ему эта встреча.
— И я рада нашему знакомству, мистер Сойер. Я слышала о вас много хорошего.
Он ищет, ждет знака, свидетельствующего, что от нее не ускользнула значительность момента, который они только что пережили, но видит лишь ее теплую улыбку.
— Как вам тут? — спрашивает он.
— К такой компании, конечно, надо привыкнуть, но в основном люди здесь заблудившиеся, которые уже не могут найти обратный путь, вот и все. Некоторые очень интеллигентны.
Говорить с ними интереснее, чем со многими здоровыми. Может, следовало попасть в отделение Д раньше? Пребывание здесь помогло мне кое в чем разобраться.
— Например?
— Например, есть много способов заблудиться, а потому заблудиться гораздо легче, чем многие себе представляют. Окружающие меня люди не умеют скрывать свои чувства, большинство не знает, что делать с охватывающим их страхом.
— А что можно с ним делать?
— Принимать как должное, вот и все! Не говорить: я заблудилась и не знаю, как вернуться.., а продолжать идти. Шагать и шагать, пока не заблудишься еще больше. Все должны это знать.
Особенно вы, Джек Сойер.
— Особен… — Но прежде чем он закончил вопрос, пожилая женщина с морщинистым, добрым лицом подходит сзади и касается его плеча.
— Извините меня, — она смущенно, как ребенок, наклоняет голову, чуть ли не утыкаясь подбородком в грудь, — я хочу задать вам вопрос. Вы — мой отец?
Джек улыбается женщине:
— Позвольте мне сначала спросить вас. Вас зовут Эстель Паккард?
Сверкнув глазами, женщина кивает.
— Тогда да, я — ваш отец.
Эстель Паккард радостно хлопает в ладоши, поворачивается и уходит, сияя от радости. Отойдя на восемь или девять футов, оборачивается, весело машет Джеку рукой и идет дальше.
Когда Джек вновь смотрит на Джуди Маршалл, она словно чуть-чуть приподнимает вуаль обыденности, но и этого достаточно, чтобы он начал понимать, какая необыкновенная у нее душа.
— Вы — очень хороший человек, правда, Джек Сойер? И очень порядочный. Вы, разумеется, и обаятельный, но обаяние и добропорядочность не всегда идут рука об руку. Хотите, чтобы я рассказала вам о себе?
Джек смотрит на Фреда, который держит жену за руку и сияет.
— Я хочу, чтобы вы рассказали все, что найдете нужным.
— Кое-что я не могу выразить словами, что бы ни чувствовала, но вы все равно поймете. Я могу сказать, что ваша незаурядная внешность не сделала вас тщеславным. И внутренне вы не пустышка, как часто бывает с красивыми мужчинами.
Главная причина тому — хорошее воспитание. Я могу сказать, что у вас была замечательная мать. Я права, да?
Джек смеется, тронутый
— Я не знал, что это так заметно.
— Знаете, в чем заметно? В вашем отношении к совершенно чужим людям. Я уверена, что вы росли среди тех, с кем местные жители могут встретиться лишь в кино, но вам это не вскружило голову. Вы видите в нас людей, а не деревенских тупиц, вот почему я знаю, что могу вам доверять. Очевидно, ваша мать трудилась не зря. Я тоже была хорошей матерью, во всяком случае, старалась быть, поэтому я знаю, о чем говорю. Я вижу.
— Вы говорите, что были хорошей матерью. Зачем использовать…
— Прошедшее время? Потому что я говорю о том, что было до того как.
Улыбка Фреда сменяет выражение тревоги.
— Что значит — до того как?
— Мистер Сойер может знать. — И Джуди бросает на Джека поощряющий взгляд.
— Извините, я думаю, что не знаю.
— Я хотела сказать, до того как я очутилась здесь и наконец смогла многое обдумать. Прежде происходившее со мной пугало до смерти.., до того, как я осознала, что могу заглянуть в себя и проанализировать то необычное, что испытывала всю жизнь.
До того, как у меня появилось время, до путешествий. Думаю, что я по-прежнему хорошая мать, но я уже не та же самая мать.
— Дорогая, прошу тебя, — подает голос Фред. — Ты та же самая, просто у тебя был нервный срыв. Мы должны поговорить о Тайлере.
— Мы и говорим о Тайлере. Мистер Сойер, вы знаете смотровую площадку на шоссе № 93, там, где дорога взбирается на холм примерно в миле к югу от Ардена?
— Я видел ее сегодня, — отвечает Джек. — Фред мне ее показал.
— Вы видели все эти фермы? И холмы на горизонте?
— Да. Фред сказал мне, что этот вид вам очень нравится.
— Там мне всегда хочется остановиться и выйти из машины. Мне действительно нравится этот вид. Многие мили полей, лесов, рек, но позади них встают холмы, и ты уже больше ничего не видишь. Но небо над холмами не обрывается. И это доказывает, что по другую сторону холмов тоже есть мир. Путешествуя, можно попасть туда.
— Да, вы можете попасть, — отвечает Джек и чувствует, как по предплечьям и спине бегут мурашки.
— Я? Я могу путешествовать только мысленно, мистер Сойер, я знаю, как это делается, только потому, что попала в психушку. Но я вдруг поняла, что вы можете попасть туда, по другую сторону холмов.
Во рту у Джека сухо, как в пустыне. Он чувствует, как растет тревога Фреда Маршалла, но ничем не может помочь ему.
Ему хочется задать ей тысячу вопросов, но начинает с самого простенького:
— Как вы это поняли? Что вы под этим подразумеваете?
Джуди Маршалл высвобождает руку из рук Фреда и протягивает Джеку, который сжимает ее в своих руках. Если она и выглядит обыкновенной женщиной, то не сейчас. Она сияет, как маяк в ночи, как костер на далеком обрыве.
— Скажем так.., глубокой ночью или когда я долгое время бывала одна, кто-то начинал шептаться со мной. Не в ухо — ощущение такое, что шептали по другую сторону толстой стены. Девочка, такая же, как я, моего возраста. И если я в этот момент засыпала, мне всегда снилось место, где жила эта девочка. Я назвала его Запределье, и это такой же мир, как округ Каули, только более светлый, чистый и волшебный. В Запределье люди ездят в каретах и живут в больших белых шатрах. В Запределье некоторые умеют летать.