Черви-Завоеватели
Шрифт:
По небу прокатился гром, и дождь пошел сильнее.
– Ты знаешь, что такое пиздец?
– сказал Таз.
– В то время, когда я занимался торговлей, в то же время я был частью соседского дозора. Даже получил за это благодарность. Насколько это хреново?
– Это довольно хреново, - признал Хуан.
– Кто ты теперь?
Таз ухмыльнулся в темноте, капли дождя стекали по его лицу.
– Черт, чувак. Я все еще дозорный. Мы все.
Хуан рассмеялся. Он посмотрел на неспокойный океан и сказал:
– Теперь это наше укрытие.
Укрытые
– Это будет круто, Кевин, - заверил меня Таз.
– Ты же не собираешься заплакать или что-то в этом роде, не так ли?
– Я не могу плакать, - сказал я.
– Я не знаю как.
– Это тоже довольно хреново.
Дождь барабанил по плоту, и мы плыли дальше в тишине. Нам потребовалось около двадцати минут, чтобы добраться до Торгового центра, каждая секунда казалась часом. От воды поднимался густой туман, скрывая все, и мы беспокоились, что полностью пропустим здание или, что еще хуже, проплывем мимо него и выйдем в открытое море. Как раз в тот момент, когда мы были готовы признать свое поражение, слева от нас вспыхнул костер. Это было близко. Ближе, чем мы думали. Мы все еще не могли видеть здание, но яркое оранжевое пламя было трудно не заметить, оно выбрасывало искры в сильный ливень.
– Я еще хотел бы знать, как, черт возьми, они заставляют это дерьмо гореть под дождем, - прокомментировал Таз.
Мы подплыли ближе.
– Хорошо, давай сделаем это, - прошипел Хуан.
– Все поняли план, верно? Мы с Тазом устроим отвлекающий маневр, а вы, ребята, спасете остальных.
Таз и Даки кивнули. Я улыбнулся, стараясь выглядеть уверенным в себе, но чувствовал себя испуганным, глупым и очень маленьким. Мышцы моего сфинктера сжались, а яйца сморщились до размеров изюма. Я откинул мокрые волосы с глаз, глубоко вздохнул и крепче сжал пальцы на пистолете.
Затем внезапно прямо перед нами из тумана вынырнуло здание, похожее на скалу какого-то острова. Громкие голоса доносились сквозь туман, эхом отдаваясь вокруг нас. Повторяя слова, которые, я уверен, не были частью ни одного языка, на котором говорили на Земле. Я задрожал, мокрый, холодный и несчастный.
Хуан наклонился вперед, вглядываясь сквозь пелену дождя.
– Кто-нибудь видит лодку Луиса и Кристиана?
Мы молча покачали головами.
– Может быть, Cатанисты забрали ее внутрь, - предположил Даки.
– Положили вместе с их досками для серфинга и прочим дерьмом?
– Может быть, - согласился Хуан.
– Следите за этим. Нам она может понадобиться, чтобы вернуть всех домой, если там будет много пленников.
Мы подъехали к зданию, рядом с окном офиса. Мы с Даки изо всех сил пытались удержать плот на месте, пока Хуан встал, заглянул в окно и присмотрелся.
– Я не думаю, что в комнате кто-то есть, - сказал он.
– Хочешь войти этим путем?
– спросил Таз.
Хуан кивнул.
– Это чертовски лучше, чем использовать этот абордажный крюк.
– Точняк, -
– В любом случае, я не готов к этому дерьму в духе пиратов Карибского моря.
Хуан попытался открыть окно.
– Оно заперто, - прошептал он, - но у меня есть ключ.
Он разбил стекло прикладом винтовки. Я затаил дыхание, ожидая звуков открытия или тревоги, но пение продолжалось. Я заметил, что Даки тоже затаил дыхание.
Хуан оглянулся на нас.
– Давайте сделаем это.
Он ухватился за края и пролез в дыру. Мы с Тазом последовали за ним. Даки бросил нам веревку, и я привязал конец к ножке стола, защищая плот от прилива. Затем он тоже пролез внутрь.
В кабинете было темно. Тусклый свет исходил от двух флуоресцентных зеленых светящихся палочек, свисающих с гвоздя в стене. Влажный, прогнивший ковер под нашими ботинками казался губкой. Затхлый воздух забивал наши легкие; мебель была покрыта плесенью.
Хуан включил фонарик.
Кто-то нарисовал граффити баллончиком на стене и перегородках кабинки. Я узнал некоторые из них – обязательная пентаграмма и 666, змей, демонические лица и символы из альбомов Iron Maiden и Blue Oyster Cult – все это стандартная школьная любительская чушь о поклонении дьяволу. Но были и другие вещи, фигуры, которых я никогда раньше не видел, фигуры, от одного взгляда на которые меня бросало в дрожь. Там было написано:
КАНДАРА! ИА ДЕ МИБЛЕ УНТ ПУРТУРАБО! НЕТ БОГА, КРОМЕ ОБИ! КЭТ ШТАРИ! ЛЕВИАФАН ДЕСТРАТО УР БЕГЕМОТ!
– Эй, что, черт возьми, это за дерьмо?
– прошептал Таз.
– Кто, черт возьми, такие Кандара и Оби?
– Я не знаю, - ответил я.
– Может быть, это какая-то банда?
Таз пожал плечами.
– Я никогда не знал никого по имени Об. И в Балтиморе нет ни одной банды с названием Кандара. Должно быть, из другого города. Наверно, в Нью-Йорке или еще где-нибудь.
На другом рисунке был изображен круглый лабиринт, закручивающийся спиралью. В центре спирали была волнистая капля с глазами в форме полумесяца и щупальцами. Это было карикатурно и грубо, как рисунок из детского альбома для рисования, но и тревожно. Глаза, казалось, смотрели на нас. Под изображением было нацарапано:
ОН ЖДЕТ В САМОМ СЕРДЦЕ ЛАБИРИНТА!
– Что, черт возьми, это значит?
– спросил Даки.
– Что за лабиринт?
– Это головоломка, - объяснил я.
– Может быть, они увлекались "Pac-Man" и прочим дерьмом, - пошутил Таз, но его улыбка померкла, и в его голосе не было смеха.
Хуан поколебался, затем протянул руку и коснулся граффити. Кончики его пальцев покраснели. Он понюхал их.
– Это кровь, - прошипел он.
– Свежая гребаная кровь!
– c выражением отвращения на лице он вытер пальцы о штаны.
– Это плохо, - прошептал Даки.
– Это действительно чертовски плохо. Может, нам просто стоит уйти, a?
– Чувак, к черту это!
– Таз ударил его по плечу.
– Ты испугался, чувак?