Четвертый мир. Дары творцов
Шрифт:
Асшан бесновался с самого раннего утра. Обычно сонные и неторопливые жители теперь спешили кто куда по своим неотложным делам. В единственной кузнице, недалеко от водопада вечных, кипела работа. Доспехи и мечи ковались денно и ночно. Из каменного дымохода вверх валили черные клубы. Внутри раздували меха, поддерживая жар. Вооружить весь город казалось невыполнимой задачей, но отважные молотобойцы делали все возможное. Каждый был готов поучаствовать в обороне. Следопыты обучали подростков и женщин стрельбе, а воины посвящали во все тонкости ближнего боя мужскую часть мирного населения. Подготовка к вторжению Железной империи шла полным ходом. Лерия, уставшим взором, окинула город с холма Антаира. Объединенные общей целью, еще несломленные люди работали не покладая рук, не зная усталости и печали.
Неделю
"Что за таинственный гость прибыл в Асшан, раз перед ним так легко открылись врата города вечных?" – она прибавила шаг, почти перейдя на бег. Стража еле поспевала за ней, гремя тяжелыми доспехами. Спустя несколько минут Лерия повернула за угол и вышла на широкую мощеную дорогу. Ей навстречу уже двигался небольшой отряд северян.
Глава 7. ИМПЕРАТОРСКИЙ ТРАКТ.
Осень потихоньку сдавала свои позиции и наступление снежной зимы было неизбежно. Заморозки превратили слякоть в ребристую колею на и без того бугристом пути. От лошадей вверх валил густой пар, смешиваясь с утренним туманом. Вместо запланированных нескольких часов, отряд до самого утра пробирался к Императорскому тракту и вот, наконец, лошади нащупали подковами утрамбованный грунт. Перед всадниками предстала широкая дорога, обрамленная с одной стороны густым лесом, с другой мелким ручьем. Она раскинулась по всему юго-восточному направлению, соединяя все крупные поселения единым торговым сообщением. Здесь можно было встретить торговцев с самых разных уголков мира. Кто-то вез шелка с запада на рынки Годара, кто-то тащил полный обоз рыбы с восточных берегов, а имперские патрули обеспечивали безопасность на всех маршрутах, по договоренности с купеческими гильдиями.
Почувствовав сухой грунт, лошади перешли на галоп. До Вильгольта оставалось около двух дней. В середине пути они запланировали остановку в Айтоске – небольшом фермерском поселении. Саутери хотел успеть туда до темна, поэтому игнорировал просьбы Пронзу, с самого утра, требующего привала. День близился к полудню, а дорога по-прежнему оставалась пустой, что играло на руку отряду. Канцлер просил не привлекать внимания, а его просьбы лучше выполнять.
Прошло еще несколько часов, прежде чем они встретили первых путешественников. Небольшая деревянная повозка, которую тащила на себе совсем старая скрюченная кляча, двигалась в том же направлении, что и имперский отряд. Старик, управляющей поводьями, замедлил ход и снял свой головной убор.
– Приветствую офицера Империи и его спутников! – нарочито громко и показательно воскликнул седовласый мужчина. Саутери гневно сверкнул глазами в сторону Пронзу, так и не накинувшего дорожный плащ на свой ярко-синий офицерский мундир.
– Со мной мои сыновья Аркан и Арис, – сзади повозки показались два лохматых здоровяка. Оттряхивая с рук сено, они приветственно махнули всадникам. –
– Давно вы вышли из Гира? – Саутери уже догадывался, что ни о какой войне, якобы развязанной северянами, они и не слышали.
– Пару месяцев назад. Мы гостили какое-то время у моих старых знакомых здесь недалеко, – старик махнул рукой в направлении ветряных мельниц, оставшихся далеко позади повозки, – теперь едем на восток. Хочу успеть до наступления северных морозов обратно к своей старухе.
– Разворачивай повозку и возвращайся к своим друзьям, а потом и домой! – выпалил Саутери. – Никому больше не говори, что вы с севера, – добавил он уже мягче.
– Почему мы должны?..
– Пока это совет, но, если ослушаешься, и я встречу вас опять – будете арестованы именем Великого канцлера, – низкий повелевающий тон был не свойственен Саутери, но сейчас он прозвучал вполне естественно. Где-то в глубине души он даже сочувствовал северянам. Обычные люди, такие же обычные, как и он сам. Дома старика ждет жена и теплый огонь у обеденного стола, а парни мечтают одеть форму и плыть навстречу морским приключениям. Их ожиданиям не суждено сбыться, по крайней мере пока. Северянин еще раз бросил взгляд на офицерский мундир Пронзу, опустил глаза и покорно развернул повозку. Его сыновья провожали всадников недоумевающими взглядами, пока совсем не скрылись из виду.
– Что это было, черт возьми? Отпустил захватчиков, предателей империи, коварных северных мразей?! – Пронзу побагровел от злости, вены вздулись на его шее, а одна крупная и вовсе рассекала его лоб пополам. Глаза разгневанного офицера налились кровью, а с губ летели слюни в разные стороны: – Я задаю вопрос, что это было, черт возьми!? Ох, – тяжелая рука Разагорма врезалась в затылок и на секунду ошарашила крикуна. Анатан замолчал, потирая голову сзади.
– Твое скудоумие позорит офицерские погоны, мой друг. Старик и его сыновья – мирные жители, не подозревающие о том, что происходит сейчас на севере. Куда ты их собрался тащить, в Вильгольтскую тюрьму? Зачем? За что их судить? Это бессмысленно, – Саутери утомительно вздохнул, задумчиво поглаживая гриву своего скакуна, – не считая того, что они бы замедлили нас еще на сутки. Ты не забыл про наше срочное поручение или мне указать в рапорте, что благодаря твоему слепому патриотизму, мы не успели вовремя решить поставленную задачу?
– Извиняюсь, товарищ полковник, был не прав, – Пронзу вытащил из сумки дорожный плащ и натянул его поверх мундира. И вновь до самого вечера они не прерывали молчания.
Ближе к ночи всадники вошли в город. Айтоска была излюбленным местом отдыха всех путников с Императорского тракта. Торговцы, офицеры и солдаты имперских войск, поисковики, крестьяне, женщины разных профессий и даже наемники, прожигающие свои жалования в придорожном трактире, – каждый мог найти здесь уютный ночлег. Местные жители уже давно жили за счет путешественников, продавая им все, что только сумели вырастить, создать или добыть иными способами, от алкоголя и вяленого мяса до ножей и стрел. К полуночи селение затихло и лишь в таверне не гасли огни и были слышны песни и веселье. Постоялые дворы занимали почти всю прилегающую к тракту часть Айтоски. За небольшую плату в них можно было покормить лошадей и поспать, не опасаясь за свою жизнь. К одному из таких дворов приблизился имперский отряд. Впереди шел пепельно-вороной жеребец – гордость Саутери.
Возле входной арки к деревянному столбу был привязан небольшой колокол для гостей. Чуть выше, тихо раскачивалась на ветру белая тряпка, означающая то, что дом свободен и ждет постояльцев. На этой улице почти у каждого двора была вывешена красная ткань, говорящая об обратном. Саутери отклонил корпус назад, натянув поводья и лошадь плавно остановилась. Спрыгнув на землю, он одним сапогом шлепнул по луже и громко выругался. Накануне здесь прошел дождь, а ночные заморозки еще не успели закрепить воду в ледяную корку. Взявшись за шнур, привязанный к языку колокола, Саутери нервно дернул его вниз несколько раз. Дом не ожил, лишь дворовой пес отозвался громким лаем.