Четвертый звонок
Шрифт:
У мамы повышенный фактор сопереживания, то есть эмпатией она болеет. Болезнь в остром периоде. Она ходит хвостом за Скрябой и уговаривает ее, что он — врун, что он поматросит и плюнет, что… Ну и так далее. Но кошка открыла для себя «неведомое и манящее» за дверью и норовит вышмыгнуть туда и удрать с первым же гусаром. Кокотка.
Забежала с работы к маме. Мама, потирая руки, вот хорошо, сейчас чаю выпьешь, я тебе пирожок оставила, ушла на кухню чайник ставить.
Заходит, растерянная, в комнату, говорит: — Понятия не имею, куда делся… В вазе был пирожок. Лежал себе спокойно, никого не трогал… И куда-то делся…
Мы вместе пошли на кухню. Под столом
СЕМЕЙНЫЕ СЦЕНЫ
Вечер
Даня прислал мне фотографию. Подписал «Вечер». Темная вода отражает и заросшие густой травой холмы, и два пирамидальных тополя, и дикую черешню, под которой мы так любили сидеть. И небо вечернее, и первую звезду. Там мы часто отдыхали, когда дети были маленькими.
Там сейчас под старой сливой — мой Чак Гордон Барнс. Там навсегда.
Нет Чака. А это значит, никто меня уже не любит просто так, за то, что я есть. Противную, капризную, глупую, лохматую, ворчливую, негодную, отвратительную, строгую, несправедливую, раздражительную. Никто не поскуливает от нетерпения, когда слышит, как хлопает дверь машины, звенят ключи, вотвот она сейчас войдет, мы будем счастливые, отойди, глупый кот! Ура, мама пришла, чеши за ухом, спину, еще ухо, пришла, пришла, иди, идем, иди же! на тапочки, на еще тапочки, еще один тапочек на, уйди, кот! давай, пойдем, расскажешь, садись, где болит, рука?.. дай полижу, отойди, кот! моя, аэы, ыыы! ммммамра! ммммамра!!! да-да, я рыжий друг, да-да, я лохматый ангел, да-да, я дурачок, да-да, я мамин друг, уйди, кот! ну как ты? Чак кладет башку свою огромную мне на колени, смотрит маслиновыми человечьими мудрыми глазами, водит бровями и ушами… Мокрый нос. Шелковая морда.
Нет Чака…
Лина
Дочка моя, когда была маленькая, часто говорила две фразы. Верней, это было два важных для нее вопроса. Первый: «Мамочка, ты никуда не уходишь?» Она была очень ко мне привязана, очень. И физически не могла без меня существовать. Она не могла жить. Ей было пять лет, и мои родители пытались увести ее из Дворца детского творчества, где я прогоняла свой будущий спектакль. Линка от невозможности объяснить, то есть сформулировать, от беспомощности горько сквозь слезы повторяла: «Вы не понимаете!»
И родители привели ее ко мне в зал обратно. Они сидела рядом и держала меня за руку. И готова была так сидеть все время. Тихо, никому не мешая. И второй вопрос, который Лина задавала долго, пожалуй, и сейчас спрашивает, но молча, глазами: «Мамочка, ты меня любишь? — спрашивает она и добавляет: — Только ласково скажи…»
Дочку Линочку осматривал отоларинголог. Линка сейчас в цвету как сакура — ей симпатизируют все, ей улыбаются, и свет радости от встречи с шестнадцатилетней тоненькой принцесской падает немного и на меня, и на Линочкиного папу, и на собаку Амура.
К собаке Амуру во время прогулки пристают молодые люди, с ним заигрывают и кокетничают, чтобы тот познакомил их с хозяйкой, — известная тактика.
Доктор, битый временем и опытом, в летах и в сединах, усадил Линку напротив, предсказуемо разулыбался, а потом уже в ответ на сияющую улыбку пациентки растаял совсем и спросил, где дают таких девочек.
Он возился с ней долго, заставлял произносить разные слова, например «ключи», и петь вокализы с какими-то инструментами прямо в горле. Лина спросила: «А можно из Генделя?»
«Ого! — стал тащиться Доктор. — Пойте». И потащился провожать до машины.
Мама
Мама
Так вот мама рассказывала об этом небольшом периоде жизни так:
«Я снимала угол у крестьянки. Электричества не было. По вечерам хозяйка экономила керосин и жгла лучину.
А чтобы ехать на медосмотр, учителям прямо к порогу школы подавали телегу. Мандыбура Мыкола Йосыповыч, образованный, интеллигентный, тактичный человек, ветеран войны, директор школы и по совместительству председатель сельсовета, и участковый, и первый мудрец на селе, к которому ходили не только просить совета, но и лечиться, справедливости и утешения искать, как ходят к священнику, ездил верхом и привязывал свою лошадь во дворе школы, а дети угощали ее корочками хлеба».
И сейчас, когда моя мама лихо щелкает по компьютерной клавиатуре и отсылает с мобильного телефона эсэмэс своей внучке, мне не верится, что когда-то такое было…
Что это?
Мне позвонили за неделю. Или даже больше. Дима, молодой, предупредительный, вежливый (дай боже здоровья вашей маме, Дима) бренд-менеджер издательства, написал мне письмо, мол, радио «Москва FM», то да се, новая книга. Потом еще одно, мол, уточняем время, можете или не можете, потом еще одно, строгое и насупленное, мол, смотрите там, вы пообещали, что ответите на вопросы радио «Москва FM» тогда-то, во столько-то. Потом серьезный ответственный бренд-менеджер Дима прислал еще один имейл, мол, так я могу быть уверенным, да? да? вы ведь написали, вы обнадежили, что да, а не нет. Да? Я подтвердила. А чего не подтвердить. Я написала, дорогой Дима, конечно-конечно — да, а не нет. И все. Дима замолчал. А я вспомнила о том, что мне надо ответить на вопрос радио «Москва FM» накануне вечером, еще подумала, что такое, в чем дело, Дима снял меня с поводка, что ли… Или рассчитывает на мою хорошую память или на мою дисциплинированность и ответственность. Да. Дима рассчитывал на все, что во мне было хорошего.
И я же не подвела. Дима! Я ведь не подвела… Бы.
Если бы не.
Ну как. Все было как договорено. За час до момента, когда мне должны были задать вопрос, позвонила милая девочка и спросила, вам звонили, вас предупредили, вы пообещали, вы сказали, что да, а не нет. И я подтвердила, да-да. А не нет.
А надо сказать, что по утрам я работаю в своей бывшей детской у мамы в квартире. А квартира в четырехэтажном доме. Это значит, что справа, слева, снизу и сверху — соседи. Дайимбох. И мама мне говорит, ты отвечай на вопросы радио FM из гостиной, потому что тут, в детской, слышно, как Копейкина телевизор смотрит. Копейкина, соседка справа, глухая и специально вызвала мастера, чтобы он сделал телевизор погромче. Погромче, чем может пульт. И теперь мама запросто слышит прогноз погоды. А что? Копейкина в мамином холодильнике хранит свой творог и кефир, ей в лом свой холодильник включать, она экономная. А мама в отместку Копейкиной подслушивает из ее орущего телевизора прогноз погоды на следующий день. Каждый вечер в восемь часов. К слову, если бы Копейкина знала, что полдома слушает из ее телевизора новости или кино, когда сидят во дворе и дышат воздухом, она бы мзду брала, такая она жадная.