Четыре четверти: учебное пособие
Шрифт:
– Я ничего, я на самом деле не знал, – миролюбиво подает голос Газизов, который вследствие философического склада своего восточного характера не обиделся ни на «двойку», ни на «чурку», – я потом сдам!
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Тяните свой жребий.
Будильник тянет руку, но отдергивает ее и вопросительно смотрит на Черепана.
– Давай,
– Сам тогда тяни! – огрызнулся Будильник.
– Тихо! Тянет всегда капитан! – прекратил я спор. – Тяни!
Будильник вытягивает «Выбор».
– Сам вытянул, сам и рассказывай, – сразу пресекает возможные дискуссии Черепанов.
Будильник старательно и методично отбарабанивает выученные наизусть определения и формулы. Некоторое время думаю, задавать ему вопросы на вскрытие, так сказать, сущности. Потом решаю, что не стоит этого делать, потому что Будильник на «пять», конечно же, не знает и никакой сущности не вскроет. Поэтому, когда он срежется, во-первых, Черепанов его побьет, во-вторых, впереди еще «Блондинки», которых я не успеваю спросить. Подтверждаю его результат. В «Гондурасе» государственный праздник, в том числе и у Газизова, которому радоваться вроде не с чего.
С тоской перехожу к «Блондинкам», которые поставили себе по «четверке». Некоторое время убеждаю их, что завышение оценки чревато. Они сдаются очень быстро и снижают претензии до «трояков».
В нашей системе оценивания более низкая оценка больших народных масс не предусмотрена, поэтому соглашаюсь с «Блондинками», хотя понимаю, что и это для них – слишком круто. Старательно подсовываю «Блондинкам» «Доверие», которое они и вытягивают. Все бросают свои дела и угрюмо-завистливо взирают на визжащих от счастья «Блондинок». Урок закончен. Занавес.
Нехитрая игра в капитаны и экипажи навела на мысль, что, может быть, получившиеся образования целесообразно сохранить и даже укрепить.
На следующем уроке даю пять задач на команду. Все задачи разные по сложности и имеют свой весовой
После проверки задач объявляю команде баллы, которые опять же распределяет капитан. Своего рода коэффициент трудового участия.
«Сливки» срубили максимально возможное количество баллов, на втором месте оказались «Бакланы», почетное третье место занял «Гондурас», «Блондинки» показали абсолютно минимальный результат – ноль. Наверное, команду придется усилить легионершей из «Сливок» – Настей. Она им подробно и нудно все распишет.
Работать учителем – это, конечно, не уголек в шахте рубать. Но есть и здесь свои мерзопакостные особенности. Одна из самых противных издержек профессии заключается в том, что ты не можешь не думать о работе. Нормальный токарь со смены домой приходит и весь вечер голову не ломает, а как бы завтра деталь получше обработать, а как себя станок с утра поведет. А ты после уроков все время в перманентном раздумье о своих завтрашних занятиях. Даже ночью уроки начинают сниться.
И вот смотрю я телевизор вечером, а там показывают про наших разведчиков в США, которые в Пентагоне разветвленное гнездо свили. И мысль возникает: а я-то тоже своего рода разведчик. Закинули меня во враждебную среду. Никто меня не любит, никто меня не уважает. Все в этой школе обожают физкультуру, что естественно, и математику, что противоестественно. Физику мою в упор никто не видит. Если приду я к директору и скажу: – Дайте мне пять тысяч на новый осциллограф или на набор по оптике, – он мне тут же выдаст: – Да ты что, какой осциллограф, если у нас первенство района по баскетболу скоро, а мячей для тренировки нет! – И все ученики думают так же. А мне надо эту порочную систему сломать, подточить, чтобы все говорили наоборот: – Какие мячи, когда у нас осциллографа в хозяйстве нет, а олимпиада по физике на носу!
Конец ознакомительного фрагмента.