Четыре палки в колесо

Иванович Джанет

– Малиновое эскимо.

– Идеально.

Меня заменили на малиновое эскимо, и при этом Морелли совсем не выглядел несчастным. Мне же, с другой стороны, хотелось что-нибудь расколошматить. Морелли был прав… я слишком его хотела. Возможно, и насчет занавесок он прав тоже, только мне не хотелось останавливаться на этих занавесках. Похоть я еще могу представить, но при любой мысли об отношениях с Морелли кровь стыла в моих жилах.

Я вручила ему мороженое, а сама уселась в мягкое кресло, не доверяя себе, и не стала

делить с ним диван, почти испугавшись, что наброшусь на его ногу, как собака в течке.

Примерно в девять тридцать я начала поглядывать на часы. Думала я о ключе под крыльцом миссис Новики и размышляла, как бы мне его достать. Можно было бы позаимствовать грабли у родителей. Потом я могла бы удлинить ручку чем-нибудь. Наверно, придется использовать фонарик, и надо действовать быстро, поскольку на свет слетится народ. Если я подожду до двух ночи, шансы, что меня кто-нибудь увидит, существенно уменьшатся. С другой стороны, луч фонарика в два ночи более подозрителен, чем свет фонарика в десять вечера.

– Ладно, - подал голос Морелли. – Что происходит? Почему ты то и дело смотришь на часы?

Я зевнула и потянулась:

– Уже поздно.

– Только девять тридцать.

– Я рано ложусь.

Морелли зацокал языком.

– Тебе не стоит врать копу.

– У меня срочные дела.

– Что за дела?

– Так, ничего особенного. Просто… дела.

Тут раздался стук в дверь, и мы разом повернули головы.

Морелли изучающе взглянул на меня.

– Кого-то ждешь?

– Наверно, это миссис Бестлер с третьего этажа. Иногда она забывает, где живет.

Я приложила глаз к дверному глазку.

– Не-а. Это не миссис Бестлер.

У миссис Бестлер сроду не водилось копны огненных волос а-ля Сиротка Энни. Миссис Бестлер не утягивается в облегающую черную кожу. И у миссис Бестлер нет груди в форме рожков с мороженным.

Я повернулась к Морелли:

– Полагаю, бесполезно просить тебя подождать минуту или две в спальне…

– Ни в коем случае, - подтвердил Морелли. – Ни за что не пропущу это зрелище.

Я откинула засов и открыла дверь.

– Даже не знаю, почему взялся за это дело, - произнес Салли. – Похоже, засосали меня с головой эти приключения охотников за головами.

– Погоня в горячей крови, - поддакнула я.

– Ага. Точно. Гребаная погоня.

Он вручил мне банку.

– Я вернулся и забрал ключ. Позаимствовал швабру с длинной ручкой. Записку-то я расшифровал, но не пойму, что к чему.

– Поблизости не болтался народ, не интересовался, чем ты занимался?

– Когда так выглядишь, никто даже не спрашивает. Они все, как дерьмо, счастливы, что я не танцую в обнимку с Дядюшкой Фредом на их газоне перед домом (Дядюшка Фред - Фредерик Альтамонт Корнуоллис Туислтон пятый граф Айкингэм – персонаж коротких историй Вудхауза, озорной и неугомонный, вечно вляпывающийся

в неприятности и отравляющий жизнь своему племяннику – Прим.пер.)

Он задрал подбородок на долю дюйма и бросил оценивающий взгляд на Морелли.

– Кто это?

– Это Джо Морелли. Он уже уходит.

– И вовсе нет, - возмутился Морелли.

Салли выступил вперед:

– Если она говорит, что ты уходишь, значит, ты уходишь.

Морелли качнулся на каблуках и ухмыльнулся:

– Ты что ли меня заставишь?

– Думаешь, не смогу?

– Думаю, кто-то должен помочь тебе подобрать лифчик. В этом году носят покруглее.

Салли опустил взгляд на свои рожки для мороженого.

– Они – моя торговая марка. Эти малышки приносят мне гребаную удачу.

Он поднял взгляд и заехал кулаком Морелли под дых.

– Уф, - выдохнул Морелли. Потом сузил глаза и нанес ответный удар Салли.

– Нет! – завопила я, прыгнув между ними.

И нарвалась на драку врукопашную. Мне заехали в подбородок, и я свалилась, как куль с песком. Оба мужика остановились и кинулись меня поднимать.

– Назад, - завопила я, отпихивая их прочь.
– Даже не вздумайте ко мне прикасаться. Мне не нужна помощь от двух инфантильных идиотов.

– Он оскорбил мои груди, - оправдывался Салли.

– Вот что случается, когда имеешь груди, - заорала я. – Люди постоянно оскорбляют их. Придется привыкнуть.

Джо сверлил взглядом Салли.

– Кто ты? И что это за банка?

Салли протянул руку:

– Салли Суит.

Джо ответил рукопожатием:

– Джо Морелли.

Минуту или две они так стояли, и я видела, как на щеки Салли наползает красная краска. А на шее Морелли проступают жилы. При этом руки они не размыкали, а тела их неподвижно напряглись. Эти идиоты мерялись силой.

– Ну, все, хватит, - заявила я. – Я тащу пистолет. Победитель получит пулю.

Взгляды мужчин обратились ко мне.

– На самом деле, мне надо бежать, - спохватился Салли. – У меня концертушка на побережье вечером, и меня ждет в машине Сахарок.

– Он музыкант, - пояснила я Морелли.

Морелли отступил на шаг.

– Всегда счастлив познакомиться с друзьями Стефани.

– Ага, - подтвердил Салли, - и к моему гребаному удовольствию.

Морелли ухмыльнулся, когда я заперла дверь.

– Ты меня никогда не разочаровываешь, - заметил он.

– Что значил сей армрестлинг?

– Мы просто забавлялись.

Он сверлил взглядом банку.

– Расскажи мне об этом.

– Максин Новики оставляет ключи для Эдди Кунца. В некотором роде охота в качестве жестокой мести типа «поди, покопайся в отбросах». Ключи всегда зашифрованы. И тут в дело вступает Салли. Он спец по взламыванию шифров.

Я открыла банку, вытащила бумажку и прочла записку. «Наше местечко. Среда, три часа».