Четыре палки в колесо

Иванович Джанет

Я пила вторую чашку кофе, когда зазвонил телефон.

– Это я, - произнес Салли.

Я продиктовала записку в телефон, буква за буквой.

Молчание.

– Салли?

– Я думаю. Думаю. Всю ночь был на ногах, тряся задницей и изображая черт знает какую сексуальность. Это не легко, знаешь ли.

Я услышала на заднем плане чей-то окрик.

– Что происходит?

– Да это Сахарок. Говорит, что завтрак готов.

– Сахарок готовит тебе завтрак?

– Я на телефоне со Стефани, - крикнул в ответ Салли.

– Черт, а у

меня нет никого, чтобы мне завтрак готовил.

– Что тебе нужно сделать, так это поселиться с парнем-геем, - посоветовал Салли. – Они смыслят в этом дерьме с готовкой.

Над этим стоит подумать.

– Не хочу отвлекать тебя от завтрака, - заявила я. – Я еще с час буду дома, потом поеду в контору. Когда справишься, позвони мне в контору, или можешь оставить сообщение на автоответчике.

– Вас понял, прием, напарник.

Я приняла душ и оделась в преддверии еще одного жаркого дня. Потом налила Рексу свежей водички и положила немного корма для хомяков, который он не подумал даже понюхать.

Я закинула черную кожаную сумку на плечо, заперла дверь и спустилась по лестнице в вестибюль. Снаружи уже парил асфальт, а солнце начало пульсировать в грязном небе. Всю дорогу до конторы я крутила Savage Garden (знаменитый австралийский дуэт конца 90-х – Прим.пер.) и появилась там в приподнятом расположении духа, поскольку у меня сегодня была хорошая дорожная карма, пронесшая меня как на парусах без задержки через все светофоры.

Конни склонилась над папкой, когда я вошла. Ее волосы были высоко начесаны вокруг лица, как укладка для киносъемок – только фасад. Все поднято спереди и ничего нет сзади. Потрясающая прическа, если не будет поворачиваться.

– Если ты хочешь поговорить с этим типом, то его нет, - сообщила она.

Лула высунулась из-за шкафов с папками.

– У него полуденный секс с козой. Я подсмотрела в его календаре.

– Так как дела? – спросила Конни. – Есть новости в деле Новики?

Я передала копию записки Конни и Луле.

– У меня от нее послание, что-то вроде шифровки.

– Чтоб мне провалиться, - произнесла Лула. – Шифры – это не по моей части.

Конни вонзила пару зубов в густо накрашенную нижнюю губу.

– Может быть, эти числа на самом деле буквы.

– Я думала над этим, но не могу понять, как это работает.

Какое-то время мы таращились на записку.

– Может, это вообще ничего не значит, - наконец, сказала Лула. – Возможно, просто шутка.

Я кивнула. Вполне вероятно, что сие послание написано, чтобы посмеяться кое над кем.

– Я вчера помогла Рейнжеру с задержанием, - вспомнила я. – С Кенни Мартином.

Конни издала громкий смешок.

– Племянник Вито Гризолли? Держу пари – это было еще то веселье.

– Там с ним была женщина, которую я не смогла узнать. Знаю, что видела ее раньше, но никак не могу вспомнить, где.

– Как она выглядит?

– Стройная, хорошенькая, короткая стрижка, блондинка. Он называл ее Терри.

– Терри Гилман, - узнала Конни. – Раньше была Терри Гризолли.

Побыла замужем за Билли Гилманом около шести часов и присвоила его имя.

– Терри Гризолли! Так это была Терри Гризолли?

Терри Гризолли была на два года старше меня и путалась с Джо Морелли все старшие классы. Ее выбрали королевой выпускного бала, и она вызвала скандал в школе, выбрав Джо Морелли в качестве своего эскорта. После окончания школы она стремилась стать профессиональным членом группы поддержки нью-йоркских «Гигантов».

– Не видела ее много лет, - заявила я. – Что она поделывает сейчас? Все еще в группе поддержки?

– Ходят слухи, что она работает на Вито. Имеет кучу денег, и не видно, чтобы ее загрузили работой.

– Ты хочешь сказать, что она признанный член преступного сообщества?

– Предоставлены преимущественные права, - сообщила Конни.

Открылась входная дверь, и мы все повернули головы. Лула первой обрела голос.

– Отпадная серьга.

На золотом обруче, продетом в одно ухо Салли, качался попугай.

– Добыл в одном магазинчике, - пояснил он. – Покупаешь пару стрингов, и они прилагают сережку.

Он схватил себя за ягодицу и подтянул ее вверх.

– Черт, не представляю, как женщины таскают эти вещицы. Они наградят меня геморроем.

Парик Фары на нем отсутствовал, и его собственная шевелюра представляла собой копну темно-каштановой штопорообразной стекловаты. Типа стиля раста, только без дредов (раста - молодежная субкультура, появившаяся в конце 1960-х — 1970-х гг. среди цветного населения Вест-Индии (в первую очередь о. Ямайка) и Великобритании – Прим.пер.). На нем были обрезанные штаны из грубого хлопка, белая футболка, красные сабо и свежий маникюр с серебряным лаком.

– Это Салли Суит, - пояснила я Конни и Луле.

– Мы уже поняли, - сказала Лула.

Салли вручил мне расшифровку закодированной записки и огляделся.

– Я-то думал, тут будут плакаты о розыске преступников и полки с оружием.

– Тут тебе не Додж-Сити (Город в южной части штата Канзас, ставший символом необузданных нравов. Он подвергался многочисленным налетам бандитов, и всех погибших хоронили, не разувая, в сапогах, так возникло название местного кладбища - "Сапожный Холм". Для защиты граждане города наняли стрелков - их реальные и вымышленные похождения послужили основой многих вестернов – Прим.пер.), - произнесла Лула. – Здесь у нас настоящий класс. Мы держим оружие в задней комнате с извращенцем.

Я прочла вслух записку.

– Один-тридцать-два Хаузер-стрит. Под лавкой. Там, где матушка Максин спит.

Салли опустился на диван.

– Когда я был ребенком, то смотрел повторы Стива МакКуина. В то время он был охотником за головами (имеется в виду ранняя роль МакКуина в сериале «Разыскивается: живой или мертвый» - Прим.пер.).

– Черт возьми, точно, - подтвердила Лула. – Он был еще тем дерьмом.

– Так что сейчас? – поинтересовался Салли. – Мы отправляемся на Хаузер-стрит?