Четыре палки в колесо
Шрифт:
– Кто бы они не были, пока эти типы меня опережают. Они достали Хелен.
– Возможно, Хелен много и не знала.
Была такая вероятность. Может, все, что у нее было, только спички.
Морелли вперил в меня пристальный взгляд.
– Ты же не собираешься обратно к Кунцу?
– Не сегодня.
* * * * *
Пока я ждала, когда закончит свою капель мой утренний кофе, позвонил Салли.
– Забавный код, а вот записка скучнее некуда, - сообщил Салли. – «Следующий
– Вот так? И никаких подсказок, где искать эту коробку?
– В точности, что прочел. Ты хочешь бумажку? Тут вышла небольшая путаница. Сахарок убирался на кухне сегодня утром и случайно выкинул шифровку в мусор. К счастью, я ее нашел.
– Он все еще бесится?
– Нет. Он в одном из своих загулов с мойкой, готовкой и сменой интерьера. Подскочил ни свет, ни заря и настряпал вафлей, пирожков с колбасным фаршем, омлета с грибами, сделал свежевыжатый апельсиновый сок, поставил в духовку кофейный торт, до блеска вымыл кухню и отправился покупать новые диванные подушки.
– Черт. А я-то боялась, что он может расстроиться из-за парика, который я позаимствовала.
– Не-а. Сегодня утром он весь из себя мистер Конгениальность. Сказал, что ты можешь брать парик, когда захочешь.
– Что за парень.
– Ага, и делает потрясные вафли. У меня репетиция в центре Гамильтон. Я могу по пути заскочить к тебе и отдать ключ.
Я налила кофейной гущи и позвонила Кунцу.
– Она была здесь, - пожаловался он. – Прошлой ночью эта сука шпионила за мной. Я был на телефоне, слышу, снаружи говорят, тогда я побежал посмотреть, а она улизнула. Их было двое. Максин и еще кто-то. Наверно, одна из ее чокнутых подружек.
– Ты уверен, что это Максин?
– А кто же это еще мог быть?
Я, вот кто, ты, тупое ничтожество.
– Мы раскусили сладкую шифровку. Следующий ключ ожидается в коробке с большой красной буквой Х. У тебя на газоне никакая подобная коробка не валяется?
– Нет. Смотрю сейчас из окна и не вижу никакой коробки.
– Как насчет задней стороны дома?
– Глупо все это. Ключи, коробки и… Черт, я нашел коробку. На заднем крыльце. Что мне делать?
– Открыть коробку.
– Ни за что. Я не стану открывать коробку. Там может быть бомба.
– Нет там бомбы.
– Откуда тебе знать?
– Это не в стиле Максин.
– Позволь кое-что рассказать тебе о Максин. У Максин нет стиля. Она просто чокнутая. Если ты так доверяешь этой коробке, тогда приходи и открывай сама.
– Прекрасно. Приду и открою. Просто оставь ее там, где лежит, а я приеду, как только смогу.
Я допила кофе и оставила Рексу немного сухих завтраков на обед.
– План на день, - сообщила я Рексу. – Подождать Салли с запиской. Потом поеду к Кунцу и открою коробку. Затем проведу остаток дня в Пойнт-Плезант, выискивая Максин. Чем не план?
Рекс выскочил из банки из-под супа, напихал за щеки завтраки и юркнул обратно в банку. С Рекса и этого хватит.
Я дискутировала сама с собой, не вызовет ли вторая
– Стефани Плам?
– Да!
– Для вас.
Ух ты. Цветы. Люблю, когда мне дарят цветы. Я забрала букет и отступила на шаг. А доставщик цветов зашел за мной в квартиру и наставил на меня пистолет. Это была Максин.
– Тэкс, тэкс, тэкс, - зацокала она языком. –Как мы падки до старой фигни с «доставкой цветочков». Тебя что, с корабля, вернувшегося из круиза, встречают?
– Я знала, что это ты. Просто захотела с тобой поболтать, поэтому впустила.
– Ага, как же.
Она закрыла дверь и огляделась.
– Положи цветы на стойку и стань лицом к холодильнику, руки на дверцу.
Я сделала, как она сказала, и паршивка приковала меня наручниками к двери холодильника.
– Сейчас мы побеседуем, - произнесла она. – Предлагаю сделку. Прекрати быть занозой в заднице, и я тебя не укокошу.
– Ты и в самом деле застрелила бы меня?
– Запросто.
– Я так не думаю.
– Мисс Всезнайка.
– Зачем все эти шифровки?
– Те ключи для ничтожества. Я захотела заставить его попрыгать, как когда-то он меня вынуждал. Но тебе же понадобилось вмешаться, и теперь ты делаешь всю грязную работу, предназначенную для него. И что такого находят женщины в этом парне? Как ему это удается?
– Ну, не могу ручаться за всех, но лично я делаю это за деньги.
– Я такая дура, - поделилась она. – Я-то делала это задаром.
– Кое-что еще происходит, - напомнила я ей. – Что-то серьезное. Ты в курсе, что твою квартиру перевернули вверх дном? А насчет Марджин и своей матери знаешь?
– Я не хочу сейчас в это ввязываться. Тут я ничего сейчас не могу поделать. Но скажу тебе одну вещь. Я собираюсь выжать все, что смогу, из этого сукина сына Эдди Кунца. Он заплатит за все свои делишки.
– Ты имеешь в виду типа оскальпирования твоей матушки?
– Я имею ввиду, за то, что он разбил мне нос. И за все те разы, когда напивался вдрызг и колошматил меня. За все его измены. За все разы, когда забирал мою зарплату. И за ложь, что женится на мне. Вот за все это он и заплатит.
– Он сказал, что ты забрала какие-то любовные письма, принадлежащие ему.
Максин откинула назад голову и залилась смехом. Это был самый настоящий хохот, столь заразительный, что я бы сама засмеялась, не будь я прикована к холодильнику.
– Это он тебе сам сказал? Черт возьми, вот здорово. Эдди Кунц, пишущий любовные письма. А еще у тебя в личном пользовании Бруклинский мост.
– Послушай, я просто стараюсь делать свою работу.
– Ага, а я пытаюсь выжить. Вот мой тебе совет. Забудь о своих попытках отыскать меня, потому что этого никогда не случится. Я тут слоняюсь только с целью посмеяться над одним ничтожеством, а потом исчезаю. Как только сниму Кунца с крючка, я уеду.