Четыре палки в колесо
Шрифт:
– Ладно, позволь подвести черту. Если я поеду в Атлантик-Сити, и если единственный автомобиль, который я могу достать, это Большой Голубой… ты не хочешь ехать со мной.
– Ну, если ты так ставишь вопрос…
Я вызвала Луле такси, потом устало потащилась вверх по лестнице до своей квартиры. Вошла в дверь и направилась прямо к холодильнику за пивом.
– Должна тебе сказать, - обратилась я к Рексу. – Я пала духом.
Я проверила автоответчик и получила краткое сообщение от Эдди Кунца. «Я это достал».
Когда я перезвонила
Я позвонила Салли и переложила на него груз.
– Между прочим, - заметила я. – Какая у тебя машина?
– «Порше».
Впечатляет.
– Два сиденья?
– А что, бывают другие?
Место для меня. Но нет места для Лулы. Она должна понять. В конце концов, дело есть дело, верно? И тот факт, что ее машина просто взлетела на воздух, тоже дело житейское, верно?
– Я не виновата, - сказала я вслух. – Не я ведь бросила окурок.
– Не мешало бы меня просветить, торчу уже минуту, - подал голос Салли. – Думаю, просто добавь пару предложений со своей стороны.
Я объяснила насчет сгоревших машин и роли в этом миссис Новики.
– Похоже, нам нужно ехать в Атлантик-Сити, - заключил Салли.
– Ты думаешь, мы сможем втиснуть Лулу с нами в «порше»?
– Нет, даже если смажем салом.
Я в душе с сожалением вздохнула и сообщила Салли, что мы поедем в моей машине, и я заберу его в семь. Ни за что не смогу лишить Лулу такой проделки.
Глава 7
– У других матерей дочки выходят замуж и рожают детей, - сетовала матушка. – Моя же дочь взрывает машины. Откуда только это взялось? Ты не в мою породу пошла, это уж точно.
Мы сидели за столом, поглощая обед, тут папаша склонил голову над тарелкой, и плечи его затряслись.
– Что? – обратилась к нему матушка.
– Понятия не имею. Просто смех напал. Некоторые мужики могут жизнь прожить, и их детки никогда не взорвут машину, а у меня дочь угробила уже три, и вдобавок сожгла похоронное бюро. Может быть, это в своем роде рекорд.
Все потрясенно молчали, потому что это была самая длинная речь папаши за последние пятнадцать лет.
– Твой дядя Лу специализировался на взрывах машин, - обратился ко мне папаша. – Ты не знаешь, но это правда. В молодости Лу работал на Джо Кальмара. Джо в те времена владел стоянками автомобилей и воевал с братьями Гринальди, которые тоже были владельцами стоянок. Так Джо платил Лу за то, чтобы тот взрывал машины Гринальди. Лу получал оплату помашинно. Пятьдесят долларов за штуку. В те времена это были большие деньги.
– Ты, должно быть, на собрании выпил, - сказала матушка папаше. – Я вот думаю, ты как, собираешься выезжать на такси?
Папаша нацепил на вилку несколько кусочков картошки:
– Никто
– Дядю Лу когда-нибудь ловили?
– Никогда. Лу был хорош в своем деле. Братья Гринальди никогда его не подозревали. Они думали, что Джо подсылал Вилли Фокса. Однажды они прижучили Вилли, и тогда Лу прекратил взрывать машины Гринальди.
– Обожежмой.
– Да все вышло путем, - успокоил папаша. – Лу ударился в оптовую торговлю фруктами и преуспел в этом деле.
– Клевый браслетик у тебя на запястье, - заметила Бабуля. – Новенький?
– Вообще-то это половина от наручников. Я случайно замкнула их на себе, а потом не смогла найти ключ. Поэтому пришлось перепилить. Нужно бы сходить к слесарю открыть их, но у меня не было времени.
– У Мюриель Сликовски сын слесарь, - вспомнила матушка. – Я могла бы позвонить Мюриель.
– Может быть, завтра. Сегодня я должна съездить в Атлантик-Сити. Я проверяю кое-какую наводку на Максин.
– Мне стоит съездить с тобой, - заявила Бабуля, спрыгивая со стула и устремляясь к лестнице. – Я могла бы помочь. Я там смешаюсь с толпой. Атлантик-Сити полон таких старых милашек, как я. Дай только переоденусь. Я мигом буду готова!
– Подожди! Не думаю…
– Все равно сегодня ничего хорошего по телевизору, - прокричала Бабуля уже со второго этажа. – И не переживай. Я приготовлюсь, как следует.
Меня смело со стула.
– Никакого оружия!
– Я обратила свой взор к матушке.
– У нее же не хранится до сих пор тот сорок пятый, а?
– Я обыскала всю ее комнату и не смогла найти его.
– Я хочу, чтобы ее обыскали с головы до ног, раздев догола, прежде чем она сядет в машину.
– Ни за какие деньги в мире, - воспротивился папаша. – Даже под страхом смерти не взгляну на эту женщину голой.
* * * * *
Лула, бабуля Мазур и я стояли в холле, ожидая, когда Салли среагирует на дверной звонок. На мне была короткая джинсовая юбка, белая футболка и босоножки. Бабуля надела красно-синее платье из набивного ситца и белые кеды. Лула вырядилась в красное вязаное платье с низким вырезом, которое не достигало дюйма три до ее задницы, красные чулки и лакированные босоножки с ремешками на высоких каблуках.
А Салли открыл двери при полной женской амуниции. Черный парик, как положено, серебристое с блесками, обтягивающее, тоже не доходившее на три дюйма до задницы платьице и босоножки на платформе и высоченных каблуках, с которыми он достигал шести футов восьми дюймов (2м 3см – Прим.пер.) без волос.
Салли подверг меня беглому осмотру.
– Я думал, мы маскируемся.
– Я оделась лисичкой, - пояснила Лула.
– Ага, а я кошу под старушенцию, - добавила Бабуля.
– Мама не пустила бы меня никуда, если бы я замаскировалась под кого-нибудь, - призналась я.