Четырнадцатая золотая рыбка
Шрифт:
– Здорово придумано! – говорю я ей.
– Твоему папе будет приятно это слышать. Это из пьесы, которую он написал в студенческие времена: «Гамлет во Фресно». Я ее ставила.
Дедушка перебивает нас:
– Почему мне нельзя просто посидеть дома? Я вполне в состоянии о себе позаботиться!
Он говорит, как настоящий подросток.
– Ты забыл, что полиция выпустила тебя под мою ответственность? Я работаю с детьми. Я педагог. В моем доме не может быть тринадцатилетнего прогульщика. Если тебя кто-нибудь увидит, меня уволят.
Дедушка опускает глаза и
– Так и быть. Пойду, – бормочет он сквозь зубы.
– Отлично! – отвечает мама и добавляет: – Кстати, ты будешь новой няней Элли.
Хрустящий хот-дог
Когда мы окончили пятый класс, в школе устроили выпускной. Все оделись понарядней, пришли родители с фотоаппаратами. Нам даже выдали перевязанные ленточкой дипломы.
Потом мы с папой, мамой и ее другом Беном отправились ужинать в моем любимом месте – мексиканской забегаловке, где дают бесплатную добавку кукурузных чипсов.
– Ты уж прости, Элли, – сказал Бен, пока мы ждали еду, – но мне кажется, выпускной в начальной школе – это немного нелепо.
Бен неразговорчив, но, когда он все же открывает рот, слушать его всегда интересно.
– А по-моему, это хорошая мысль – отпраздновать достижения ребят, – возразила мама.
Бен усмехнулся:
– Окончание начальной школы вряд ли можно назвать достижением. Вот средняя школа – другое дело.
Папа скривился:
– Там медаль должны давать – за выживание.
Тогда я не поняла, что он имел в виду. Теперь – да. Средняя школа – это как придорожный туалет в какой-нибудь глуши. Там грязно, воняет и полно странных личностей.
К тому времени как я закончила начальную школу, я знала в ней всех. Ребята выросли у меня на глазах, а я – у них. Мы знали, кто писал в штаны в младших классах и чей папа вечно орал на тренера по детскому бейсболу. У нас не было друг от друга секретов, и от этого на душе было спокойно. Но в средней школе столько незнакомых ребят! Некоторые будто с другой планеты.
Возьмем гота. Он всегда одевается в черное: черные штаны, майка, теплая куртка, тяжелые ботинки. В ухе, брови и носу у него пирсинг; наверное, когда он проходит через металлодетектор в аэропорту, тот сразу начинает пищать. Еще есть две девочки, которые одеваются как близняшки, хотя ими не являются. Они носят в точности одно и то же, вплоть до гольфов. В коридоре до меня иногда доносятся их разговоры, и я слышала, что они заканчивают друг за друга предложения.
Отстояв в очереди за горячим обедом, я начинаю искать, куда бы сесть. Столовой у нас нет, мы обедаем на улице, и над головами у нас кружат чайки. Бывает, они вдруг устремляются вниз и хватают с подносов картошку фри.
Я вижу пустое
– Ты подстриглась? – удивленно спрашиваю я подружку.
У Брианны всегда были длинные волосы, как у меня. В третьем классе у нас одновременно появилась челка. Мы даже складываемся на модные резинки для волос с блестящими бантиками, неоновые перья и радужные ленточки, которые носим по очереди.
Но теперь они подружке не понадобятся. На голове у нее короткое каре с удлиненными прядями по бокам. Мне никогда не удалось бы так элегантно постричься – слишком уж у меня неуправляемая шевелюра.
– Это для волейбола, так удобнее, – отвечает девочка.
Она отлично выглядит, но на знакомую мне Брианну не похожа.
Я показываю на свою тарелку:
– Смотри, хрустящий хот-дог!
Брианна фыркает от смеха.
Это наша с ней шутка. Мы обожаем хот-доги из кукурузного теста, на палочке. Мы даже придумали для них рекламу.
Я произношу свои слова:
– С хрустящим хот-догом можно сделать все что угодно! Нарезать на ломтики! Нарезать на кубики!
Тут вступает Брианна:
– Хрустящий хот-дог складывается в одеяло. На нем можно прикорнуть!
Мы придумываем все более дурацкие слоганы.
– Он умеет писать изложения!
– Он заставляет собак мяукать!
Мы смеемся, и на минуту кажется, что все опять по-старому. Я протягиваю подружке свой хот-дог:
– Хочешь пополам?
Она колеблется и затем качает стриженой головой:
– Тренер нам все уши прожужжал про здоровую пищу.
– Хочешь, приходи к нам ночевать в субботу вечером, – предлагаю я.
У Брианны смущенный вид.
– У меня соревнования.
– А, ну да.
Я вспоминаю, как однажды в летнем лагере отправилась на рыбалку. Ничего поймать мне так и не удалось, сколько раз я ни закидывала удочку с наживкой из червя ка.
Я слушаю, как девчонки из команды говорят о волейболе: тренер у них строгий; какой-то девочке по имени Серена нужно поработать над подачей; в гостинице, где они будут ночевать во время турнира, есть бассейн…
Внезапно одна из девочек поднимается, берет свой поднос и говорит:
– Пора идти, а то опоздаем.
– Куда? – спрашиваю я у Брианны.
– На собрание, обсуждать сбор средств. Будем продавать выпечку, – объясняет она.
– Пока! – говорю я, но подруги уже нет рядом.
Я смотрю на свой хот-дог и думаю, что похожа на того глупого червяка.
Напротив меня на стол со стуком опускается новый поднос.
– Кто бы мог подумать? – вопрошает дедушка. На нем темно-синие полиэстеровые штаны, рубашка на пуговицах, галстук, свитер с треугольным вырезом и твидовый пиджак. По одежде его точно ни с кем не спутаешь. – Три доллара за школьный обед! Это же даром!