Четырнадцатые звездные войны
Шрифт:
Аппарат коснулся земли. Дверь открылась. Я выглянул и увидел поджидающего нас Кейси. Он стоял, рослый и жизнерадостный, почти на две головы выше Ладны и меня тоже. Когда мы встретились с ним взглядом, на его лице проступило недовольство.
— Я — ньюсмен,— с вызовом глядя на него, произнес я, выпрыгивая из машины.— Не забывайте этого, генерал. Я делаю то, что хочу делать!
Кейси передернул плечами, но ничего не сказал.
Ладна поздоровался с Гримом за руку и пошел внутрь здания. Мы с Кейсом последовали за ним. Среди офицеров,
На столе Грима лежало что-то, что он поднял и передал мне.
Это была мнемозапись от Элдера Брайта к командующему обороной X-Центра на Гармонии. Она была двухмесячной давности. Меня удивило это, так как общеизвестно, что мнемозапись невозможно перехватить и расшифровать.
«Во имя Господа нашего!
Да' будет вам известно, генерал, что с тех пор, как наши войска на Святой Марии не добились мгновенного успеха, не следует больше оказывать им никакой помощи. Мы будем продолжать боевые действия на этой планете без расширения нашего вмешательства. И если случится, что, исполняя ЕГО волю, мы не добьемся успеха, тогда было бы верхом безбожия продолжать попытки нарушать это святое желание. Наши братья на Святой Марии должны знать, что помощи им ждать неоткуда, что им придется продолжить борьбу своими силами, с верой в Господа и Непобедимость Святой Церкви. Внемлите этому приказу во имя Господа нашего!
По приказу того, кого зовут
Старейшим среди избранных
Элдер Брайт.
Я оторвался от мнемо. Грим и Ладна следили за мной.
— Как вы достали это? — изумился я.— Впрочем, нет, все равно вы нс скажете правды. Еще я хотел бы спросить вас, господа. То, что здесь написано, уже давно известно. Так вот почему вы позаботились познакомить меня с этим документом?
— Думаю, что это могло бы помочь вам переменить свой взгляд накое-какие вещи. Думаю ...— медленно говорил Ладна.
Но я перебил его:
— Каким бразом?
— Если бы вы внимательно прочли это донесение и действительно поняли бы, о чем говорит Брайт, то вы смогли бы понять и отдельно каждого из френдлизцев. Вы могли бы изменить свое предубеждение.
— А я так не думаю!
— Позвольте мне сделать еще кое-что,— сказал Ладна.— Возьмите мнемо с собой.
Я застыл на мгновение.
— Хорошо. Я возьму его с собой на квартиру и подумаю. Поблизости есть автомобиль? — я посмотрел на Кейси.
— Метрах в двухстах отсюда,— ответил он.-— Но я вам не советую пользоваться им. Френдлиз уже маневрирует у наших позиций.
— Возьмите мой аэромобиль,— предложил Ладна.— Флаг посольства поможет вам пересечь линию фронта.
— Спасибо.
Мы направились к аэромобилю. Сев за пульт управления, я поинтересовался у священника:
— А как мне вернуть вам машину?
— Вы можете послать мобиль назад автопилотом, Там,— предложил Ладна,— когда он вам уже не понадобится.
Я согласно кивнул.
Закрыв дверцу, я взлетел.
В
Меня уже ждали. Как только я приземлился в расположении войск Френдлиз, четверо человек окружили мою машину, держа винтовки наперевес. Я знал этих солдат. Один из них был фельдфебель, которого я встретил в свое первое посещение лагеря, трое остальных — солдаты караульной роты. Похоже, что и френдлизцы меня узнали, так как стрельбы не последовало.
— Мне нужен полковник, ребята!— крикнул я, открывая дверцу машины.
— Почему вы находитесь в этой машине, ньюсмен?— подозрительно спросил фельдфебель.— Этот аэромобиль не должен находиться здесь!
— Я должен видеть полковника Блека немедленно. Поэтому-то я и воспользовался аэромобилем Экзотики.
Они не могли не понять, что я должен был видеть Блека по очень важной причине, и я знал это. Они немного потянули время, но уступили.
Я нашел Джаймтона в его кабинете. Он был в полевом снаряжении, как и Кейси. Но если на том оружие и снаряжение выглядели как игрушки, то у Блека они были тяжеловаты на вид.
— Добрый день,— поздоровался офицер.
Я прошел через комнату и достал мнемо из кармана. Джаймтон нервно перебирал пальцами свое снаряжение.
— Вы выступили против Экзотики, полковник?
Он кивнул. Никогда прежде я не был так близок к нему и не видел так отчетливо. Если раньше он представлялся мне монументом, изваянным из камня, то теперь я увидел вместо каменной неподвижности печать усталости духа на его бледном лице. Под глазами были темные круги. Уголки рта опустились.
— Это мой долг, мистер Олин.
— К черту долг!— вскричал я.— Если ваши лидеры на Гармонии вычеркнули вас из своих списков!
— Я уже говорил вам, мистер Олин,— сказал он спокойно.— Избранные не предают Господа и тем более друг друга!
— Вы уверены в этом, полковник?
Он слегка усмехнулся.
— В этом предмете я более сведущ, чем вы.
Я посмотрел в его глаза. Они были усталыми, но спокойными. Я взглянул на фото в солидографе на столе, где на фоне церкви стояли пожилые мужчина и женщина, а также юная девушка.
— Ваша семья, Блек?
— Да!
— Вы вспоминаете их сейчас?
— Я очень часто думаю о них!
— И в то же время собираетесь убить себя?
— Вы ничего не понимаете, Там.
— О, я отлично вас понимаю. Понимаю всех вас, френдлизцев! Вы так красиво лжете, так хорошо, что сами верите в свою ложь. Потому что, если вы ее отбросите, вам ничего не останется! Не так ли? Поэтому вы скорее погибнете теперь, чем допустите совершение самоубийства, которое не является самой величественной вещью во Вселенной! Вы скорее умрете, чем допустите прощение долгов или чего-либо еще...