Четырнадцатые звездные войны
Шрифт:
Блек не двигался.
— Кто вы, делающие глупость? — продолжал я дальше.— Я изучал вас, как это делают люди на других мирах. Я знаю, что за мумбо-юмбо ваша Объединенная Церковь! Я утверждал, что тот путь, о котором вы гнусавите на всю Вселенную, не есть тот, о котором вы мечтаете! Я знаю вашего Брайта — этого узкомыслящего старика, который возглавляет мировую тиранию и не верит в то, о чем сам говорит. Я уверен, что ты знаешь это!
И я ткнул ему под нос мнемо.
— Читай!
Он взял. Я отступил назад, чтобы лучше видеть выражение его лица.
Блек просмотрел
— Могу я помочь вам встретиться с Гримом, полковник? — поинтересовался я официальным тоном.-— Вы могли бы передать ответ через линию фронта в посольском аэромобиле. Вы сможете капитулировать, прежде чем начнется стрельба!
Джаймтон отрицательно покачал головой.
— Вы отказываетесь?! — вскричал я.
— Вам лучше переждать здесь,— тихо проговорил Джаймтон.— Даже с посольскими флагами мобиль может быть обстрелян над боевыми порядками наших войск.— Он отвернулся от меня, словно собирался уходить.
— Куда ты? — закричал я, протягивая ему мнемо.— Поверь, это действительность!
Он остановился и внимательно посмотрел на меня. Затем подошел и сжал своими пальцами мою руку с мнемо. Я не ожидал, что в нем столько силы.
— Поверь мне, Там, что я все знаю... И еще, я хотел бы предостеречь вас, мистер Олин, чтобы вы не вмешивались больше ни во что! Мы выступаем.
Блек повернулся и...
— Ты лжец! — я должен был остановить его и поэтому, схватив со стола солидограф, швырнул его на пол.
Френдлизец повернулся, как кот, и бросился к моим ногам собирать осколки.
— Вот что вы делаете! — крикнул я, указывая на них.
Он посмотрел на меня так, что я замер.
— Если бы не мои обязанности, то ...
Он умолк. Я увидел его глаза, впившиеся в мстя. Это был убийца!
— Ты ...— спросил я медленно.— Ты не веришь мне?
— Что заставило тебя думать, что мнемо принудит меня изменить свои убеждения?
— Прочти! — прорычал я.— Брайт написал, что помощи не будет! И вам ничего не сказали из опасения, что капитулируете!
— Вот что ты понял!
— А что же еще? Что же другое можно было прочитать в этом приказе?
— То, как там написано,— он встал прямо, сверля меня глазами.— Вы прочитали это без веры, ньюсмен, отбросив имя и Волю Божью. Старейшина Брайт не писал, что мы покинуты. Он вверяет нас в руки нашего
Бога! А если нам не сообщили об этом, то только для того, чтобы никто не суетился и не надевал на себя венец мученика. Взгляните, мистер Олин, это написано черным по белому!
— Но он не это имел в виду. Не это! Кроме того, ведь он сам приказал, чтобы вам сообщили о прекращении поддержки. Но вам никто ничего не говорил. Значит, в его окружении ...
— Мистер Олин,— покачал головой Блек,— я не могу оставить вас в таком заблуждении.
Я всмотрелся в его лицо и заметил проблески симпатии к себе.
— Это ваша собственная слепота,— начал он,— сбивает вас. Вы ничего не видите, и поэтому верите, что человек не может видеть. Наш Бог — не имя. Вот почему в наших церквях нет украшений, которые создавали бы экран между нами и нашим Богом. Послушайте меня, мистер
Он умолк и отвернулся. Постояв минуту, он вышел из комнаты.
Я стоял, не зная, что предпринять. Выбежав из комнаты, я уже не смог догнать Джеймтона.
Военный бронеавтомобиль уже трогался с места.
— Это верно для вас, ну, а для наших людей? — закричал я вдогонку.
Они могли и не услышать меня. Неудержимые слезы побежали из моих глаз. Но я продолжал кричать, что есть мочи:
— Ты убиваешь своих людей, чтобы доказать свою правоту! Ты убиваешь беспомощных людей!
Взлетающий бронеавтомобиль направлялся на юго-запад к ожидавшим его войскам. И мои слова эхом отразились от пустых зданий и деревьев.
Мне следовало бы уехать в космопорт, но я снова сел в аэромобиль, перелетел через линию фронта и оказался в штабе войск Грима.
Я совершенно не заботился о своей жизни. Здесь мы, вероятно, были похожи сейчас с Джаймтоном. Думаю, что меня по крайней мере дважды обстреляли, несмотря на посольские флажки, пока я пересекал линию фронта.
Незнакомые люди окружили меня, когда я посадил машину возле командного пункта Грима. Пришлось предъявить им свои документы.
Меня провели к опушке небольшой дубовой рощи, и здесь, в тени огромного дуба, я увидел небольшую группу людей. Грим, Ладна и офицеры штаба наблюдали по приборам за перемещением своих войск и отрядов противника. Но громкая речь была вызвана поступающими данными из центра связи, находящегося тут же, невдалеке.
Солнце едва просвечивало сквозь густую крону деревьев. Был почти полдень, день стоял ясный и теплый. Никто не обратил внимания на меня. И только Джекол бросил холодный взгляд, продолжая заниматься своим делом. Но, должно быть, выглядел я довольно паршиво, потому что, оторвавшись от компьютера, он предложил мне стаканчик дорсайского виски.
— Спасибо,— поблагодарил я его, после того как одним махом опорожнил запотевшую рюмку.
— Не стоит,— капитан опять занимался своим делом.
— Джекол,— попросил я,— расскажите мне, что происходит.
— Смотрите сами.
— Я ничего не понимаю. Извините меня за то, что я предпринял против вас. Но ведь это моя работа — добывать новости. А меня хотели оградить...
.— Мне запрещено болтать с гражданскими,— начал было капитан, но тут его лицо просветлело.— Так и быть, ньюсмен. Я согласен, но только потому, что вы хороший боксер. Ваш «хук» правой был великолепен. Пошли.